Плач Алёнушки. Русская былина

Поприсыпалось золой красно-младо солнышко,
Перестали стрижи сине небо крылами стричь,
У вдовицы-водицы рыдает свет-красавица Алёнушка,
Просит землю сыру её тяжкий грех простить…

***
Перед Пасхой у журавля-криницы за белой церковью
Подарил ей кольцо князь Ростовский, ясный сокол, добрый молодец,
И платок подарил с золотой и янтарной, с нанизной бахромой,
Замуж сердцем позвал и повёл тот же час под святой венец.

Стала мужней женой, и увёз он её в стольный град Ростов,
Им бы век там жить, да пришла беда из лихих краёв,
Запылала пожаром войны половецкая вешняя степь,
Стародуб сжёг Саук, Асадук же Горошин поставил под плеть.

Князь Ростовский черниговцев взял из отцовских, из сильных дружин,
И догнал вместе с братом Борисом Саука за синей Десной,
Бой был страшный: осьмсот половецких разрубленных спин полегли,
За Хорол гнали их, Багабурсовых братьев пленил и увёз той весной.

***
Но не спится девице одной в разукрашенном мужнином тереме,
На коней по утру сели, в гости к матушке в Юрьев путь держать,
Через лес по погоде, под красным веселым летним солнышком,
И с погодками – спутницами Анной, да Ульяной пересмешницей, да с челядью.

А прознал про этот её поход таревский князь Азгулуй,
Ох, сердит он был на князя Ростовского за битву на Суде реке,
Захватил он весь караван и иссек всю челядь, в рецу Нерль побросал их тела,
А княжну молодую в полон захватил, только спряталась Анна в камнях.

***
Князь Ростовский вскипел, словно вепрь вгрызаясь в коня, мчит вперёд,
За любимой женой, за лебёдушкой ясной своей он летит, взгляд стрелой,
Святополк и Давыд, что на Дон с ним ходили, по правую руку летят,
Настигают, и вор Азгулай принимает свой бой, клёкот ястреба в битве за жизнь.

Две стрелы в горло вору, но князю Ростовскому в спину копьё,
Не приметили в вихре борьбы бусурманское племя в кустах,
Умирает Ростовский князь, кличет он к себе свет-любовь-Алёнушку,
Слёзы льют из её глаз, на коленях стоит над ним, Богу молится.

«Что ж ты, солнышко, ясно-весело, князя мне не сберегло,  в летний красный день,
Что ж ты, ветер, не отвёл руку грязную силой щёк своих от льняных кудрей,
На погибель твою, князюшка, я твой терем покинула, гнёздышко выстудила, худая жена,
Нет прощения мне, вот кинжал твой, князь, в путь-дороженьку, прими меня Господи.»


***
Разметалась у вдовицы-водицы дубрава кудрявая, онемевшая, притихшая,
Не закончив свою песню,  молчит свирель соловьиная, не журчит помрачневший ручей,
Их схоронят вдвоём под одним крестом, на холме на волжском, у Ростова-батюшки,
А Господь милостивый княгине дал жизни пожить лишь шестнадцать годков,
а князю тридцать без малого.



25-09-2003г.