ТЫ, Я И РЕКА

заново, снова и в который раз
начинаю говорить
правду

(и только правду: правая рука на гербарии, левая простерта вперед)

правду, что шелестит
в моем сердце
в сердце-гербарии
бессмысленном собрании
засохших запахов и неподаренных.

(где сейчас то место, место где мы встретились впервые?)

все о чем я не подозревал

(первое, что показалось мне странным в то утро так это волнующий майский запах плывущий в больничном воздухе электризуя и наполняя тишину палаты тоской и потрескиванием, я еще подумал - это гелиотропы, они должны пахнуть именно так, видимо этот запах разбудил меня будучи знамением, и едва я закрыл глаза)

наполняя меня
раскатами безмолвного грома
молниями и фата-морганами
ясно, как божий день
как первый день творения
божий день
четыре часа утра
города Симферополя
озаренного твоей улыбкой
светом полесских рек
запахом озер

(почему ты явилась тогда, когда я меньше всего этого ждал, когда я ничего не ждал,
все, что я хотел это продолжать спать - может это та немногая правда?)

свободой третьего года жизни
и при чем здесь гелиотропы
но ты - это иной язык
и так, наверное пахнут твои
волосы

(тем более, что тебе наверняка открыты тайны мертвых языков и сухих листьев моего сердца и пожалуйста не перебивай меня)

почему я так знаю этот
запах
и так гудит внутри меня
среди сердец
река
река

(глядя сквозь ночь, словно сквозь все слова, что могли быть не только словами и одновременно ощущая твои пальцы в моей ладони и такой долгий размах языка колокола Собора за спиной почти там, где словно под твоим взглядом занялась заря)

река
словно поток клея,
уносящая
все несказанное
слезы на трубке телефона
пальцы отказываются от твоего номера
у тебя его нет
твой голос он  всякий раз
повторяет мои слова
телефон это смерть
у него твой голос
у него твой отказ

эта река пробудившаяся во мне
эта река

( клокочет и рвется наружу:
муладхара
свадхистана
манипура
анахата
виджуха
аджна
сахасрара
 - тронулся лёд, прожигая во мне окна откуда льется)

не виновен,
ты явилась мне сама
он никогда не родится -
ты пришла сказать,
что он никогда не родится,
твой и мой
а если и родится
то это уже случилось
мне кажется, что я и есть
мертворожденный
выношенный тобой
потому, что никому не дозволено,
потому, что ты

(потому, что я)

это невесомое уродливое создание, это нечто - это я смотрю на тебя невидящими глазами

(господи, неужели взрослеют именно так?)

это меня уносит река того
что не могло случится с нами
между нами
размах не может быть вечен
колокол, голос!!!
смотри, тронулся лед
смотри - это я
слушай - это я, сотрясая мир мертвых истошно ору твое имя,
твое имя, это зеркало, отражающее само себя миллиардами моих криков,
это я с глубин и далей Реки вижу тебя, ощущая твой запах, что так мучительно меня будит, заставляя знать тебя вечно,
это я плоть от плоти твоей в пламени твоем, в неприступном, непристойном, непрестанном, непорочном, нескончаемом сиянии твоей чистоты.

(я видел пчелу воскресшую, ирис оживающий, зверя уснувшего, коим позволено быть подле тебя)

и он не будет одним из нас
так не станет тебя
так лучшие цветы мы видим в мусорных баках, среди отбросов
так любой садовник
стоит на мосту
стоит на ветру

(его волосы пепельным пламенем в ночи)

в коричневых штанах
с камнем на шее,
который кажется мне
слишком легким
и что он не сможет,
что он не посмеет

(он мертв)

но где-то в самых дальних краях его
самых потаенных глубинах,
где среди покрытых плесенью игрушек, перенатальных грез и кошмаров
тлеет уголек сокровенной сути его
озаренный светом твоим

(озаренный светом твоим он стоит на мосту в глубине меня)

порой мне кажется,
что это я стою в глубине тебя
на головокружительной высоте
над обсидианом Реки
между жизнью и
жизнью
над водами уносящими
все, что могло быть нами
с нами
над Рекой
несущей отражения города
бессмысленные бакены,
щепки, размокшие сигареты,
трупы наших снов,
эти призрачные корабли у причалов, там, где и реки-то никогда не было
реки, что уносит меня к горизонту
в светлую высоту твоего взгляда
к горизонту
в небеса твоих глаз

аллилуйя!
благословляя из-за груды оберточной бумаги и обрывков скотча
весенний лес,
аллилуйя!
там за рекой, наполненной запахами гелиотропов ибо
аллилуйя, Мария,
лишь тебе известно, что это такое и как это пахнет
это запах твоих волос

(ныне и присно и во веки веков, аминь)

твоих волос
волос цвета табака

(сигарета крошится в моих непослушных пальцах, я, сидя на кафеле окна больничного туалета судорожно пытаясь закурить - табак, кабак, лужа, плевок, звезда, глаза, река, рука)

Река непорочная,
непрочная, беспечная,
бесконечная,

миллион киловатт
твоей непорочности
последний клочок
моего детства
детства, судорожно цепляющегося за весла моей действительности
за каждую букву

(скажи почему, в детстве учась не верить смерти в кино продолжаем не верить этому всю жизнь, всегда и везде?)

Лишь ты жива,
ты жива так далеко, что не несешь за это ответа, как не несешь ответа за то, что явилась мне, что бумага мироточит этими строками, за то что я связан с тобой плацентой Реки, о дева,
не рожденный тобой я не умру и жизнь будет вечной и все такое,
лишь бы не коснуться этой грани, не стать на пороге, где так близок запах твоих волос, электричество твоего тела, на пути к Граалю, что дан лишь одному, не почувствовать вкус твоих губ
вкус Стикса

аллилуйя...