Господь окликал - то с угрозой, то ласково...

       Господь окликал - то с угрозой, то ласково,
       Тянуло к запретному, голос ломался.
       Адамово яблоко с дерева райского,
       На свете со сломленной совестью майся.

       Лишь руку протянешь - и небо закружится,
       Протянешься дальней дорогой для встречных,
       И ужас - меж ребер, и в голосе - мужество:
       Ты смертный и сильный - средь слабых и вечных.

       Ты - клад недоступный, лес черный и девственный -
       Адам, познающий себя и висящий
       На кедре Ливанском, на елке Рождественской,
       Средь сотен стеклянных - один настоящий.

       На кедре, на дубе Мамврийском, на яблоне -
       На хрупких ветвях, на руках материнских,
       Где надпись вины трехъязычная набрана
       Руками бесстрастных типографов римских.

       И в каждый апрель, как пушок возмужалости,
       Из тел невоскресших трава выбегала,
       И голос ломался - в угрозе и жалости,
       И жизнь вожделенье во влагу влагала,

       И мрак, осекаясь, рождался средь речи,
       Небес кровяными тельцами играя,
       И голос ломался - в разлуке и встрече,
       Но дух не сломился, всегда умирая!..