За столиком кто в профиль, кто в анфас...
Четыре женщины играли в преферанс.
И тени их лежали на полу,
И пианино скалилось в углу
Своей улыбкой черно-белой.
Густел ночной июльский мрак,
Устало в щели лез сквозняк.
И тиканьем часов не нарушал
Ход времени игры особый шарм,
Поэтому часы не уставали,
А женщины играли.
И масти пели каждая свой гимн,
Размазывая черно-красный грим
На новеньком зеленом покрывале.
В ушах спокойно серьги спали,
Не зная, для кого они блестят.
От бренного желанья выйти в свет
Сопел в колоде пиковый валет.
Он пробовал себя украсить бантом,
Но бог не наградил его талантом,
Поэтому он жался и гнусил,
И был невыносим.
Он был на удивление беспечен,
Его судьбу оплакивали свечи.
И кроме них никто не знал той ночью,
Что был валет шестерками испорчен,
И жить ему осталось пять минут.
А остальные дамы и валеты
Спокойно поправляли туалеты.
Луна заглядывала в окна.
Ее серебряное око
Смотрело пристально из дали,
А женщины играли.
Неведомых причин тяжелый груз
Нес на себе беспроигрышный туз.
И все бы вечным выглядело, если б
Не пели бы в душе блатные песни,
Кто в карты не умел играть.
Они вокруг читали или ели,
А кто не спал, шатались по аллеям.
Их было много более, чем двое,
Их вздохи проникали сквозь обои,
И желтые ботинки их стучали,
То бодро, то печально.
И мчались бесконечными стадами
Мы с вами,
И пыль взметали письменно и устно
Так густо!
И все хотели высказать словами
Мы с вами,
Но высказать могли совсем немного.
Ей богу.
И не во сне. а просто рядом где-то
Плащи свои распахивало лето.
Бросая свысока благословение
На это бесконечное вращение.
И пианино скалилось в углу.
А мы вокруг кружились, словно в вальсе,
И падали, как карты в преферансе,
Пытаясь разглядеть никак не меньше,
Что происходит в комнате у женщин,
Заглядывая в скважины и щели.
А что там, в самом деле?
И взгляд без колебанья и смущенья
Скользил по незнакомым помещеньям,
Сгорал от любопытства и волнения
И так хотел в другое измерение!
Никак не понимая и не веря,
Что все ушли и выключили время.
Свидетельство о публикации №103090800649