За рулём

Автомобиль – да, что они знают об автомобиле. Единственным их изобретением так и осталась – система выпуска отработавших газов – глушитель, заглушающий совсем не лишние пару-тройку лошадиных сил и истинный, мужской голос мотора. Вот они и глохнут, согласно своему изобретению, на каждом светофоре.

***

И как-то вдруг она заглохла и всё. И не туда и не сюда. А я её видеть уже не могу, ни сверху, ни снизу, ни сбоку, ни изнутри, ни снаружи – ниоткуда не хочу её видеть, даже разобранной на все двадцать пять тысяч мельчайших деталей. Лишь чувствую, что внутри что-то трепыхается, колышется, всхлипывает, подвывает, ручками за руль дёргает, ножками в педали упирается, рычаг на себя тянет, мучается, старается, а всё без толку.
Дёргаю за ручник и выхожу курить. В последнее время всё больше тянет на свежий воздух, в лес, в поле, куда-нибудь в деревню, глухую-глухую, где только лошади, да телеги, а зимой сани и всё, и никого, и никаких женщин за рулём. Когда выходишь утром на дорогу, а там одинокая колея уходит куда-то через всё поле далеко-далеко, и ты точно знаешь, что это Хамоня поехал на своей сивой за хворостом или ещё за чем, одному только ему ведомым. На душе легко, спокойно, никаких тебе волнений, переживаний, домыслов, и всё потому, что жена дома, а конь твой в стойле, и ты навеселе и ещё бы выпил, да тоже ехать надо.
А она сидит и плачет. Вернее лучше бы плакала, чем сидеть так попусту и ничего не делать, ждать, что что-то образуется или возникнет само собой. Докуриваю и возвращаюсь назад в салон.
- А что больше некому?
- Что некому?
- Ну, это… машину… машиной управлять некому больше?
- Где?
В общем, снова выхожу курить, чтобы не сказать где и зачем. Состояние паршивое. Голова после «вчерашнего» по форме и размерам, чуть меньше нашей пятёрки и единственное желание – послать всё по почте «на деревню дедушке».

Марат разливает последние сто грамм по стаканам и произносит тост:
- За ДПС ГИБДД УВД ЗАО ГАИ России!
Пиво пьём молча, потому что иначе уже не лезет. Невмоготу. Тошно. Но надо. Не за женщин же… наших любимых.
- Я вот думаю на пенсию уходить. Последние шесть групп – ни одного мужика. А до этого - один-два попадутся и те хлюпики: всё гидроусилитель на «классике» ищут. Не могу я так больше.
- И у нас тоже беда. Инспекторы горят, как спички: месяц на посту постоял и «хана». По ночам снятся, не то что наяву. Смотришь, вроде нормальная машина едет, только думаешь остановить, поговорить о том, о сём, по душам, а тут на тебе – за рулём бог знает что и едет бог знает как. И думаешь себе – ну вот остановлю, а говорить то, не о чем.
- Так вот и пропадаем почём зря.
- И не говори.