Глава 3

И так говорит: "Вы читали завет,
Там сказано: в храме в субботы священник
Субботе не верен, но всё-таки нет
За эти деянья на нём пригрешенья.

Но вам говорю, Тот, кто больше, чем храм
Сейчас здесь присутствует; Если б вы знали,
Что значит речённое вашим отцам:
"Не жертву, но милость хочу", то не стали

Винить неповинных!" В конце того дня
Он был в синагоге, пришедши для слова,
Там был человек, чья сухая рука
Висела давно уж вдоль тела бескровно.

Христос подозвал его ближе: "Ответь,
Каким ты недугом так долго страдаешь,
И хочешь ли дальше страданья терпеть,
Иль быть исцелённым немедля желаешь."

"Помилуй меня, о Великий пророк,
Рука у меня безвозвратно усохла,
Сковал паралич её так, что не смог
Меня исцелить ни один местный доктор.

Но Ты, коль желаешь, меня исцели,
Об этом молю тебя ныне смиренно,
Чтоб пальцы вновь стали подвижны мои,
И стала рука снова двигаться верно,

Предплечью и воле моей подчинясь,
И сгинул бы вовсе недуг необорный",
Промолвил смиренно он эти слова,
И пал пред Христом на колени, покорный.

"Тогда на средину сейчас подойди",
 -Велел сухорукому властно Учитель,
И людям сказал окружным: "Искони
Закон Моисеев вы ревностно чтите?

Скажите тогда, позволяет ли он
В субботу людей исцелять от болезней,
И должно ли делать в субботу добро?
А может быть, зло? Душу в гибель повергнуть,

Её погубив? Ну, а может, спасти
В субботу возможно от гибели душу?"
И люди молчали, в сердцах затаив
Огромную злобу, не в силах разрушить

Стесненье жестокости, кольца в сердцах.
Увидев такое, с невиданным гневом
Воззрел на людей Он, о них же скорбя
"Возрадуйся, чадо! спасла тебя вера"

И руку сухую больной протянул,
И вновь она стала цела и здорова.
Как ветра пред штормом, возвысился гул
Людей, что вместила в себя синагога.

Роптали, шумели, и вышедши вон
Держали совет непростой фарисеи,
Что сделать им можно худого с Христом,
И как погубить Его, "смуту" рассеяв.

Старейший сперва обратился ко всем:
"Нам сказано, мужи, великим законом:
Субботы блюдя, отрешиться от дел,
Не сеять, не жать, не предаться заботам,

И свято всей жизнью мы это блюдём,
Других подвергая мужей наказанью,
Коль их за заботами мы застаём.
Таких предавали всегда поруганью.

Но что же твориться? Неужто сейчас
Простится тому, Кто нарушил запреты,
В субботу, что против закона, трудясь,
Пусть даже помог одному Он калеке.

Един ведь закон и незыблем для всех,
И все одинаково строго судимы.
Суров приговор нарушителю: смерть,
И смертью казнить Назорея должны мы"

"Да, да, все свидетели, сделал Он то,
Что делать Всевышнего Бога законом
Всем людям, без избранных, запрещено,
И это наказано будет сурово."

-Так крикнул спесивый и наглый юнец,
Лишь только прервал свои реи старейший-
"Его беззаконьям положим конец,
Как нам завещал прозорливец мудрейший.

И я предлагаю: устроим Ему
На самой ближайшей дороге засаду,
Пусть слуги мечи и верёвки возьмут,
Чтоб быстро сломить Его служек ватагу.

Мы свяжем Его, и камнями побьём,
И знать будет каждый, Иисуса принявший,
Что всяк, кто нарушит столь дерзко закон,
Получит из рук наших горькую чашу