Старуха-ревность

три часа в одиночку по безжалостным улицам
ни тепла, ни надежды – на прошлом запрет
воздух пахнет разлукой, а небо хмурится
не спрошу ни о чем – не хочу слышать «нет».

и незаметно подкрадется 
старуха-ревность в обветшавшем платье
холодными цепями мне тут же стянет грудь
возможно, чьи то губы нежней, дыханье чаще
возможно, с кем-то новым ты продолжаешь путь.

три часа в одиночку по безжалостным улицам
три часа за минуту, что ранит, как нож
я бегу, натыкаясь на стены, узницей
ну а где-то ты куришь и молча кого-то ждешь

и незаметно подкрадется
старуха-ревность в обветшавшем платье
холодными цепями мне тут же стянет грудь
возможно, чьи то губы нежней, дыханье чаще
возможно, с кем-то новым ты продолжаешь путь.

три часа в одиночку, но близок конец
леденеют сердца, что когда-то горели
там – открыл нам объятья чужой и задумчивый лес
здесь – родные дома, но навеки закрытые двери.