Глава 7

Красивая музыка, слух услаждая,
Разносится быстро широкой рекой,
По всем дворца царского чопорным залам,
Источник её в зале самой большой.

Здесь пир и веселее с царским размахом
Сравнительно долгое время идут.
Казалось, вина всему городу хватит,
И столько же было разделанных туш,

Слагавших собой всевозможные блюда,
Манящие запахом дивным гостей,
И все обжирались и пили от пуза,
Огромной им радостью было сие

Был Ирод на празднике, с ним возлежали
Вельможи, начальники, (словом весь цвет
Тогдашнего общества, что не ветшает),
Уж в чём - в чём, а толк они знали в еде.

И в самый разгар проходившего действа
Красивая девушка в залу вошла,
Украшена жемчугом, еле одета,
Прельстила пирующих взоры она.

Была это дочь самой Иродиады,
Пришла она публику танцем развлечь,
Она грациозно под ритм танцевала,
Который старался оркестр извлечь.

И танцем своим она всем угодила,
По вкусу пришлась эта пляска гостям,
И клятвой поклялся подвыпивший Ирод,
Сказав: "Всё, что хочешь, проси у меня,

Вплоть даже до царства сего половины."
И девица, выйдя из комнаты прочь,
Спросила у матери: "Что попросить мне?"
Обрадовавшись, та ответила: "Дочь,

Проси у царя головы Иоанна,
И если поклялся, немедля он даст."
До этого повода тщетно искала
Казнить Иоанна у мужа она.

Войдя, возгласила девица: "На блюде
Крестителя голову здесь и сейчас
Дай мне, ибо смерти его рада будет
Царица твоя, моя гордая мать"

Того не хотел царь, но ради пришедших
На пир, и монаршеской клятвы своей
Сказал громко: "Оруженосец, немедля
Сними - ка Крестителю голову с плеч."

...В темнице зловонной противно и сыро,
Замшелые стены, и пол ледяной,
Устройство просто - в земле погреб был вырыт,
И сверху прорублено грубо окно.

Решётка в окне, замурован вход дверью
Незнамо зачем, ведь ко входу в подвал
Без острых крючков не подняться по стенам,
Окна же расщелина слишком узка.

И руки, и ноги Ианна в колодках,
Лежит он бессилен, на голой земле,
Хоть после акридов кормили неплохо,
Стремительно узник смиренный худел.

И свет, проникающий с улицы скупо,
Скудней, чем обычно, тюрьму освещал,
Окно заслоняла от солнца фигура
К нему подошедшего ученика.

Уже разговор их давно продолжался,
Стоявший снаружи итог подводил:
"...И мне повелел Он к тебе возвращаться,
И вот, нахожу тебя здесь я без сил!

Воистину, ходят нормально хромые,
И слышат глухие, и попрана смерть,
Уверен я, что Иисус - есть Мессия..."
Вдруг ключ заскрипел неприятно в замке.

Массивная дверь без помех отворилась,
Ударил вдруг свет, нестерпимый для глаз,
За долгие дни к полумраку привыкших;
Верёвки спустились в открывшийся лаз.

Спустился вглубь Иродов оруженосец,
Сказал он: "Креститель, велели убить
Тебя мне мой царь, и царицына дочерь,
Но я распущу твои путы. Беги,

Царю я скажу, что меня оглушил ты."
"Не надо. Знать, воля Его такова,
Чтоб я умер здесь. Пусть немедля свершится
Веление Бога. Моя в том судьба."

Ударом кинжала убив Иоанна,
Отсёк ему голову Иродов раб.
Пока его тело в крови утопало,
Душа возвращалась вновь на небеса...