Между Ангелом и Чёртом

Иной раз, недостаточно двух взглядов,
Где Чёрт, где Ангел – разве сразу разберёшь ?
Хоть я ни разу не был с ними рядом,
Меня, мой искренний Читатель, ты поймёшь…

          *  *  *

С натужным скрипом двери распахнулись,
И в лоно сумрака двоих гостей приняв,
Увидел кто вошедших – встрепенулись,
Представших перед ними так и не узнав:

Один из них – чернее южной ночи,
Другой, напротив, - ярче солнечного дня,
Раскатов грома первый голос громче,
Другого голос – слаще трели соловья.

Высок один, второй – ничуть не ниже,
Стройны они, как два КартАса на ветру.
К глазам их если присмотреться ближе -
У Светлого они похожи на мечту,

Так поражают синей глубиною,
У Темного – два дерзких уголька горят,
Внутри пылая страстью неземною.
О мудрости глаза обоих говорят.

Вошли те путники и примостились
В углу укромном, выбрав крепкий, старый стол,
Усевшись на скамью, они пустились
В дебаты, продолжая интересный спор.

Спешим представить двух гостей таверны:
Чёрт, он же наш знакомый – Темный господин,
Второй знакомый – Ангел Света, - верно !
Их давний, жаркий спор сейчас мы повторим.

Чья правда нашим грешным миром правит ?
Свет или Тьма ? Добро сильней ? А может Зло ?
Какая сила след в Душе оставит ?
Которой силе в людях больше повезло ?!

«Добро и Свет – источник жизни людям !
В Душе - Порядочность и честность, чистота.
Всех, оступившихся - не строго судим,
Давая шанс жизнь новую начать с листа,

Чистейшего, не порченного тленом.
Добро способно все ошибки вам простить,
И чтобы жизнь вам не казалась пленом, -
Всегда грехи готово ваши отпустить.

Добро есть искренность и справедливость,
И чувства долга нерушимые слова,
Есть чувство меры, и ума пытливость…»
«Постой ! От слов твоих кружится голова…» -

Чёрт Ангела прервал на полуслове, -
«Ведь в жизни всё не так прекрасно, мне поверь:
Здесь искренность рождает пустословье,
Порядочность в душе людей живёт лишь день,

А чистота с брезгливостью граничит,
Всех «поиметь» не замаравши своих рук.
Прощение - достоинство унизит,
А чувство меры значит – не взглянуть вокруг,

В свой тесный мир глазами упереться,
Жить по удобной и накатанной стезе,
Жить в скорлупе, ни разу не раздеться,
Быть абсолютно правильным всегда, везде.

От Света этого меня тошнит и мутит,
Для человека силы Тьмы всего нужней,
Придя ко мне, он кое-то получит
И жизнь короткая вмиг станет веселей:

Ему я дам свободу бурной страсти,
Всепоглощающей, неистовой любви,
Я научу преодолеть напасти,
И крепким, стойким быть к превратностям судьбы.

Я научу его ценить свободу,
Не плакать, не цепляться в горе за тебя,
И скинуть с плеч своих твою заботу,
Рассчитывать ведь надо только на себя.

Я научу его экспериментам,
Мобильно отзываться на любой каприз,
И никогда не упустить момента,
Когда возможность есть идти на компромисс…»

«Ха-ха… Теперь хватил ты слишком круто…»
Так Чёрту Ангел иронично отвечал. -
«И если ко словам придраться грубо,
Увидеть можно то, чего не замечал:

Страсть, та, что даришь людям – неприлична,
А если уничтожит и сожжёт любовь ?
В свободе человеку непривычно,
И так легко по глупости разбиться в кровь.

Свобода выбора граничит с хамством,
Душой легко сломаться, на себя всё взяв,
Не слушать добрых слов чужих – упрямство,
Считать себя умнее всех – глупца стезя.

Идти на компромисс – дружить с обманом,
Свои все мысли и желания предать,
И в жизни плотно напустить туману,
Глаза всей лжи невидящие закрывать…»

Так долго здесь они могли бы спорить,
Ко мнению единому, всёж, не прийти,
Но вдруг мужчина к ним присел за столик,
Внезапно страстный спор, прервав на полпути.

«Не надо спорить, гости дорогие,
Ведь так велик, неоднозначен человек,
На вас мы не похожи. Мы другие.
Загадок нам в себе хватает на свой век.

Любой из нас в себе содержит вечность,
В своих поступках, мыслях, чувствах - многолик,
И жизни нашей яркой быстротечность,
Жить по шаблону вашему нам не велит.

Мы где-то между вами, где-то рядом,
В нас много Света яркого, и много Тьмы.
Живём мы где-то между раем, адом,
Загадочные, странные такие МЫ…»

Два гостя вышли вскоре из таверны,
Задумавшись и улыбаясь, скрылись прочь.
Никто их больше не видал, наверно…
На землю грешную вновь опустилась ночь…