Белая птица

                Ане

Улица вытянулась, темно-серой, прочерченной неуверенной рукой линией исчезая в густых зимних сумерках. Только красные и зеленые огоньки, вспыхивая и погасая вдали, говорили о том, что через каких-нибудь несколько сотен метров она упирается в высокий бетонный мост. Справа тянулась бурая стена облупленного дома с заложенными ракушняковой кладкой окнами. Сразу за ним, прижавшись друг к другу, виднелись еще несколько старых, припадающих к латаному асфальту мостовой, фасадов с низкими, больше похожими на заброшенные колодцы арками - входами во дворы.
Вдруг что-то яркое блеснуло, когда я проходил мимо одного из них. Я остановился, пятясь, сделал несколько шагов назад и замер…
В глубине, на самом дне арки я увидел маленький дворик, освещенный старым, закрепленным на почерневшем деревянном столбе, фонарем: разбитую чугунную колонку, из которой тонкой струйкой сочилась вода, скапливаясь у основания высокого, рвущегося к небу пирамидального тополя. Слева - желтые, давно распрощавшиеся со всеми своими прямыми углами стены двухэтажного дома, нависающая над ними красно-коричневая, выкрашенная масляной краской галерея и балкон, от которого через весь двор протянулась подпертая снизу длинной сучковатой рогатиной серая бельевая веревка.
Огромная ярко-белая скатерть, покрывая собой весь тщедушный дворик, висела на этой веревке. Холодный зимний ветер, касался ее широких кружевных краев, теребил тонкие мазочки бахромы, Скатерть вздрагивала - медленно взлетали вверх и вновь опускались к самой земле две, разделенные веревкой ее половины.
Как большая ярко-белая птица, слетевшая на самое дно высыхающего, но еще сохранившего в чернеющей глубине остатки влаги колодца, взмахивал старый дворик гигантскими кружевными крыльями, не замечая, как, затаив дыхание, я робко заглядываю через край.
Большая белая птица. Вот сейчас напьется она воды из разбитой колонки, счистит налипшие на перья ярко-коричневые комочки краски и вновь взмоет вверх. Маленькими и незначительными покажутся ей тогда темные черточки улиц и желтые точечки светящихся окон, и движущиеся по дороге машины представятся рассыпанными крошками хлеба, которые перекатывает с места на место свистящий у земли ветер.
Только тусклый огонек старого дворового фонаря да поднятая к небу жесткая кисточка тополя подскажут белой птице, где еще минуту назад был ее дом.