Птичка гужевая

***
Заберу остатки клубники с грядок,
сморщенные ягодки, августовские недомерки,
сяду, присяду рядом
выскочкой, высокомеркой.

Так на лавочке каждый всего-то ровня.
Так на шоссе ты кровня или бескровня.
И в твоих ладонях ягода – цвет.
Ибо жизнь без цвета, что свет без бед.

Выучишь, не проверишь, пойдешь под откос.
Все потеха, заумь, игра, не всерьез.

***
За любовь мою земляника в ответе
на какой-нибудь самой глухой поляне,
где смешные, грузные, голопузые дети
гуртом льнут к земле, брызжут слюнЯми.

В этом лесу попиленном под названием жизнь,
В этом травяном мареве с ярлыком «отношения»
Так и готовься, так и держись
сохранить и взрастить в сражениях.

А я шелкопер и бахвал
сижу на пеньке, улыбаюсь дырками.
Уворовал, уворовал, уворовал.
У-у-у-у-у-у-у. Настырный.


***
Здравствуй мой брат,
приехавший из Абакана.
Не хочется врать -
дома ни одного стакана.

Засуха, пустыня, ни крошки хлеба.
За окном осень, хмурое небо.
В общем говорить не хочется.
Что ни слово – сбудется или пророчество.
Что ни шаг – движение к запредельному
и раздумия предпостельные.

В этом мире каждый
Не то чтобы ЧЧВ,
но подумаешь дважды
прежде чем перейти на «вы».

Только, что за таинство в слове «вы»?
Ни халвы, ни молвы, ни волхвы.

***
Странная привычка думать или додумывать.
Странная песня из радио или CD.
Дождь барабанит осенним думдумом,
а ты уставился в окно и сидишь.
 
Впрочем, всякое слушание сродни рисованию,
точнее не слушание, а смотрение.
Происходящему отыскиваешь названия
или придумываешь без зазрения.
 
Все мои друзья давно изменились.
Даже жена сходила в душ,
а у меня сплошная идиллия.
Сон, дым, чушь.

***
Если в Егорьевске на пустоши
стоят сосны карабинами,
а ты бормочешь чуть слышно,
наклонившись к стволам детиной -

значит здесь какой-то исток
или иная душевная дребедень.
В какой-то отдаленный срок
мой предок, выбрав день

оставил зарубку, заметку, кусок себя,
а ты стоишь детиной платок теребя.

***
Когда приезжают гости,
а у тебя ангина,
думаешь: «Господи,
какая же я скотина!».

Когда они заболели,
Сидят без телефона,
Ты вместо просмотра телека
Едешь поспешно к оным.

А машина шинами шуршит по лужам.
А ночные рекламы твердят: «Простужен».
А жена лопочет про новый век.
А ты гордо: «Я человек!»

***
Во избежание стрессового состояния,
когда уже и не знаешь, кто ты,
устраиваешь противостояние,
сжигая/поджигая мосты.

Так давно повелось в городах,
если не имеешь никакого покоя,
то говоришь вслух «Ах»
и отыскиваешь другое.

***
У вселенной случается праздник.
Два человека, обняв землю,
говорят друг другу разное,
а вселенная внемлет.

Все находят себе подданного.
Обнимают за плечи, глядят в глаза,
делая первый шаг пробный
на разные голоса.

***
Ходишь по кругу солнцем немытым.
Топ за топом, шаг за шагом.
Ручки за спиной, форточки открыты.
Гремишь погремушкой или флагом.

Что, к чему, зачем так бывает?
А любовь от этого прибывает.

***
Вот Вергилий шел, а за ним поспешно
автор неизвестный, а потому успешный.
Продвигался вглубь, чтобы проясниться,
а у нас дожди – время измениться.

***

Кремлевский штурман весело жужжит.
Кемп - Деведский воинственно брюзжит.
А за окном задумчивая осень
особенного ничего не просит.

Так одеваешься, рассеянно гадаешь,
Куда стремить и почему не улетаешь,
Куда глядеть и почему глаза слезятся,
И незаметно начинаешь притворяться.

Идешь, трясешь седою головой
Над желтою пожухлою травой.

***

Мой серый кот исчез, что и понятно
Ведь возвращение не то чтоб неприятно,
Но предрекает разные пути:
того готовься и того гляди.

За часом час, за поворотом поворот.
И тут народ, и там народ.
Из двух идиллий выбираешь «шиш»,
И просыпаясь горестно молчишь.



***
У меня теперь одно есть намеренье:
соответствовать времени веяньям.
Обсуждать заумно посевы пшеницы
в рваном халате на даче подле столицы,
чтоб сидеть следить за секундной стрелкой,
выпуская дым и бия тарелки.

Стану обеспечен и узнаваем.
Порасту коростой. Поубываю.

***
За мной придут другие времена.
Такие же, как эти, но получше,
и кто-то развалившись на подушке
такие же напишет письмена.

А я давно отосланный в полет,
Гагарин нахрен, птичка гужевая,
так много предрекавший наперед,
моргну глазами неживыми.

И в этом марге будет все о том,
что вроде бы должно было случиться,
что вроде бы могло бы приключиться…

Но все-таки не суждено!