Счастлив потому что беременна

- Это же так легко!

Да и правда, что может быть проще в любви, чем забеременеть – только стать отцом. При условии, что это нужно женщине.

В этом случае события развиваются со скоростью выпусков теленовостей с репортажами из горячей точки. Сначала, откуда не возьмись, в самом центре месяца начинаются задержки на транспортной линии. И телефонные звонки с мобильного. Один за другим:

- Ну что? Как? Будет прорыв или нет? Страна ждёт!

Затем по нарастающей: в туалете тесты на бдительность, в метрополитене снимки под автоматом УЗИ, а в поликлинике бесплатные консультации у генетического эколога. И каждый знак дорожного движения становится знаком свыше: Осторожно дети!

Под утро просыпаешься за два часа до работы и бегом бежишь в грудничковую кухню за детским питанием. И зачем, если всё это можно купить в магазине, но разве тебя спрашивают – ты отец и этим всё сказано. А то, что до этого ты два года был в полярной экспедиции в одноместной шлюпке запряжённой тремя пингвинами и вернулся в день зачатия – это никого не интересует. Теперь ты не в армии. И твой статус-кво никому больше не нужен. Слушай Моцарта и мечтай о том, что твой сын вырастет быстрее, чем ты вернёшься из магазина. В общем и целом, но по прошествии многих лет ты даже начинаешь радоваться своему подросшему чаду, его успехам и промахам. А роль отца становится обыденной и приятной.

Вечером выходишь курить на балкон и перечитываешь поздравительную открытку: «С днём рождения, Папа». Приятно ведь, получить нечто подобное, когда кажется никто тебя уже и не помнит из твоих самых близких и самых любимых. И лишь твоё дитя ежегодными посланиями умоляет изменить в завещании графу наследники: вместо – «всем умственно отсталым детям приюта № 8 города Москвы», только одно его имя.

Но сколько сложностей возникает, когда ты сам хочешь стать отцом, а женщине этого не надо.

Жить оказывается не на что и негде. И воспитывать некому. И работы полно, да и в отпуск надо бы успеть съездить до конца года, иначе в следующем дважды придётся. И проблем столько, что столько проблем, что просто одни проблемы. И голова – каждый вечер болит и болит и всё у неё. А ты всё бегаешь: то туда, то сюда, то в аптеку, то в пивной ларёк и ничего не известно – можно или нельзя. И зачем каждый вторник ходить в женскую консультацию, если после каждого поцелуя она бежит в ванную и моётся хозяйственным мылом.
И когда казалось бы всё: и шампанское только для неё, и контрацептивы все как один просроченные, и врач друг с детства, вместе курить бросали, и отдельная палата под круглосуточным наблюдением вооруженного ОМОНа – она дарит тебе очаровательную двойню и из роддома едет домой одна. Причём, оказывается, что к маме.

И потом, в сентябре, когда уже девчонкам в школу пора, приходит и стоит у порога с георгинами. И плачет. А что мне им сказать, что их мама всё это время где-то блуждала, искала себя, лучшую жизнь. Нет уж, пусть лучше думают, что их мама лётчик-испытатель и она растворилась в плотных слоях атмосферы ещё задолго до того, как мужчины научились рожать.