Птицами отпетая весна...

1.Тороплю весну.

На небе солнце рыжим лисом в облаках
разыскивает запахи весны в снегах.

И режутся аллеи тенью от стволов,
а спутанная веток голь поверх голов,
как вены издающего в просторах вопль.

Весь наст в следах, изучен поперёк и вдоль,
журчит, измученный истомою, ручей -
под гулкой коркою он лижет наледь дней.

Быть может, студёный дух ещё силён,
я тороплю весну - жгу бурьян времён.

 
2.Ты проснулась…

Утро. Солнце щедро льётся светом,
резкие контрастны тени, в лоб
бьют лучи косые, свежим ветром
рвётся облаков небесный флот.

Стал упругим воздух, полный звона,
небо - это колокол, оркестр
в нём трезвонит, луч с небес амвона
будит спящих и гудит окрест.

Ты проснулась: милая улыбка,
блеск в очах - в них образ из окна,
в чувствах - ожиданье грёзы зыбкой,
радость жизни. За стеклом - весна!


3. Майская гроза.

........................Насте.

На праздники мая округа в цвету,
душистый пожар полыхает на сучьях.
Откуда берётся неистовый дух,
наверно морозу назло - он ведь сучий.

И почки верны затаённым делам,
в нарядной фате поклоняются солнцу,
жужжит, прилетела с утехой пчела,
и важно, на зависть соседей, - на донце.

Картина светла и сияет вокруг,
зарядом восторга полна атмосфера:
от молнии скрежетом падает звук,
с небес раздаётся разящая вера.

Раскаты от эха вернутся дождём
и в радость, и в сладость пьянящим размахом
качаются ветви от свежести днём -
умыться им надо любовною влагой.

Грозою сорвутся наряды и гром
отметит пределы свершённого чуда,
ненужной чешуйкой, сухим лепестком
размечет уборы по лужам повсюду.

Красиво цвели, карнавал отгремел,
обрывки не жалко, они лишь на время:
достигнута цель - яркой доли предел,
а дальше растёт основной сутью бремя.
 

4. Цветёт сирень...

Сплошной листвой оделись кроны
и светотень в глазах блажит,
легко, ласкаясь, ветку трону:
Чудесный майский день! - скажи.

Тугой, блестящий лист роскошен,
в младой поспешности дрожит,
меж восковых прожилок кожиц
в зелёнке скрыты витражи.

Под щебет птиц, довольных раем,
под ясным светом с праздных туч,
цветёт сирень, в кистях пылая,
и щедро льёт елей пахуч.

В лиловость полусжатых долек,
светлеющие брызги крох,
нельзя смотреть без жути боле -
невольно взор смягчаешь, строг.

Внутри распахнут изумленьем,
от приторной струи кружась:
ума неистово томленье -
пытаюсь им умерить страсть.
 

5. Детское восхищение.

Дети рвут с акаций белу кашу ,
ветки деревьев как бы в снегу,
на ветру руками вяло машут,
сил уж нет расти, их кисти жгут.

Изобилие на фоне листьев
мелких, не успевших взять своё,
пышной формой дух сражает, чистым
восхищением в душе поёт.

Выражают это без смущенья
и наивно - в рот суют, едят -
по другому им без наущенья
невозможно выразить себя.

Вот так мы, взрослея и умнея,
всё по старому инстинкту рвём,
так с природою интим полнее,
видно мы, как оболочка с всем.
 

6. Впечатление.

Распустились разом, распустились розы!
Ветер окаянный в листьях трепетал,
поражённый смолк, пролепетав угрозы,
утреннего сна нарушив пьедестал.

Расступилась бездна, раскрутилась в танце,
в круге обнажились чистые тона,
лепестком сожгут глаза протуберанцы,
пыл их заслоняет цвета пелена.

Бархатисто алый с переливом нежным
плавно изгибает краешек резной
и такая нега в развороте брезжит,
прямо хоть завейся дерзостью земной!
 

7. Мажу бежем...

Я мир представил без цветов:
растения растут иначе,
они не ждут весенних снов,
в кустах там соловей не плачет,
нет ароматов пряных волн
и блеска нет в глазах любимых,
когда при встрече, жара полн,
я прячу руки, одержимый;
она в смущении лица
не склонит над букетом нежно
и глав раскрывшихся пыльца
не ляжет мягко, мажа бежем...
 

8. Мигрень.

Снова холод майским утром,
западного ветра влажный шум,
зябнет кожа, день понуро
ищет оправдание плащу.

Словно чуткий мир утратил
каплю соучастья, взмахом крыл
вдруг исчезла ясность правил,
тень чужую я в себе открыл.

Это ветер шлёт упругость
в клёны, бьёт дрожащую сирень,
гулко в пустоту натужась
выдувает в головах мигрень.
 

9. В краю овса и лилий.

В краю овса и лилий
над гладью лик мерцал,
хотим божеств красивей,
исконного лица.

Могучим исполинам
навряд ли боль узнать,
божков по стылым минам
губ дикой кровью звать?

Под чистой ширью плёса
увидишь жесть и рвань
укрыта сенью леса
окопов бывших брань.

Наш Бог разрушит время,
где правил ложный лик,
на поле зреет семя,
звучит надежды крик.
 

10. Весна в лето катит незаметно.

Птицами отпетая весна,
маялась усталым половодьем,
смятого венца унесено
смытое дождями старомодье.

Кончился обнов калейдоскоп
кажется - мгновение таится,
тянутся в поту, как марш-бросок
дней остолбеневших вереницы.

В нового убранства красоту
лето незаметно воцарится:
жарится, печётся и пастух
щёлкает кнутом и матерится.

- Эй! Ядрёна вошь, куда ты прёшь!?
- В борозде изъян!...от титьки пьян!
Эхо рассыпается сквозь тишь,
рядышком люцерна и бурьян.
 

11. Привольные травы.

...................."..лежим мы, руки запрокинув
....................и к небу головы задрав."

Ещё цветут в степи полынной травы,
ещё не высохла земля под ветром,
зелёны стрелки ковыля, кровавы,
ковром горя, тюльпаны алым цветом.

Волной гуляет ветер пьяно лёгкий
по стеблям тонконога молодого
и манит песня жаворонка в лёжке
его искать в слепящем небе долго.

Раскинув руки, мы под властью зова,
весеннего обилия приволья,
когда глаза устанут, рядом снова
увижу в отражении уголья.

Тебя забавой удивлю расхожей:
сорву вблизи верхушку молочая
и капнув сока млечного на кожу,
скажу: проткни! Низ липнет, помечая.

А к вечеру, шалеючи от шума
в ушах шумящей крови, от заката,
уставшие, бредём вслед стаду, туша
Луны висит над миром, поздновато...


12. На поиск тихой чистоты.

Прошу тебя, забудь о счастье,
всё это, право, чепуха,
найдётся ль в пошлом мире пластырь
с которым избежим греха?

Оставь для мелочных гармоний
надежду - свет неутолим,
погрязший в блеске церемоний,
спешит остаться молодым.

Поэту надо жить в гордыни,
вдали от липкой суеты,
летит пчела от струйки дымной
на поиск тихой чистоты.

Не верь призывам строить жизни
ценой полезного труда
мы разные и этой призмой
рассеяны, тебе - туда.