АЧО

Ачо смотрел исподлобья, на него погрузилась тоска. Снег падал третий день от рождества Христа. И конечно это было мимолетно, завтра снег растает, придет весна. Но между сегодня и завтра, между вчера и сегодня, между седьмым и восьмым января, между сегодня десятым и завтра одиннадцатым были года. Это и смущало Ачо.
Как может долго тянуться вечер. Если суммировать все эти вечера,  они преодолеют промежуток жизни и уйдут в никуда. Самое опасное - смотреть на снег и падать вместе с ним. И это падение прекрасно. Снег даже ночью кажется белым. Кажется белым. Кажется, только сейчас наступила зима.
Тает. Снег тает. А это значит, что пришла весна. Солнце отражалось от стекол многоэтажных домов. Солнце отражалось от луж и ручьев талых снегов. Солнце отражалось от каждого и поглощалось голодными.
Солнце отражалось от темных очков, часов и времени. А это значит, что пришла весна.
Она смотрела на небо. Весной для этого приходится прищуривать глаза, Зимой хоть засмотрись - все небо серо. Но она любила смотреть на небо весной и чувствовать лето.

Вчера выдохлось, вышло, разбито, разэто, убито словом «она», словно она раздета, вдыхалась нагота, держащаяся наготове все эти года. А это значило – пришла весна.

Улыбнулся. Сегодня у него остановилось сердце. Ачо оглянулся, но не улыбнулся. Проснулся слишком рано, не выпил таблетку, сегодня был зол на нее и на клетку – то, что было святое, останется меж мной и тобою.

Зима. Ты вспоминаешь лето, сидя у окна, за окном идет снег, за окном – зима. Ты вспоминаешь лето и снег не долетая до земли… тает.
Летом не может идти. Лето не может больше длиться. За окном идет снег. Ты вспоминаешь. Ты кидаешь. Ты кидаешься. Ты возвращаешься в лето и снег, не долетая до земли, таешь.… Тем летом были дожди.

Идя по чистому белому снегу, вдыхая чистый прохладный воздух, вспоминаешь, что три дня назад, четыре дня назад была жара, а теперь под снегом лежит слой льда, я отпущу тебя, если ты сама захочешь, идя по чистому белому снегу, вдыхая чистый прохладный воздух.