Cнова

Я снова удалился в полночь,
я снова хлопнул дверью,
оставшись своей тенью –
оставшимся Бог – помощь.

Хлестал по роже ливень-
безумен же юродивый,
и было грустно, вроде бы,
наверно, я наивен.

Но есть за мной грешок:
рифмую все ,что - под руку,
вгрызаясь в облако,
чтоб совершить прыжок

и снова удалиться в полночь,
чтоб вырастить затмение
заспавшегося гения –
заспавшимся Бог – помощь.

Я прожигал минуту за минутой,
поэтому расхлопался дверьми,
играл в людей с людьми,
но оказалось все водою мутной –

конечно ,пусть избитый образ,
но так не много, но ясней,
и осенью, и по весне,
когда разлукой крепнет голос,

когда ужаленный нерв строк
не втискивается в норму,
и выплаканные формы,
как выплакавшимся смысл в слог.

Кому судить о биомассах?
Не тем ли, у кого ее хоть отнимай?
Не тем ли ,у кого душа нема
и кто не видит красок?

Я снова удаляюсь в полночь
по звездам и по лужам,
пенящимся по кружкам,

оставшимся Бог – помощь!

2002г Вильнюс