Верлибр о выполненной работе для Миши Гофайзена

(Мише Гофайзену, с любовью и восхищением)

Перед отъездом из «Липок»
мы сидели в баре
с Мишей Гофайзеном
и рассуждали
разумеется о поэзии.

Миша был как всегда
очарователен
элегантен
интеллигентен
эрудирован
остроумен
и в высшей степени
мудр.
И еще он был мэтр
и почти что живой классик.

Он сказал:
- Кира!
Не пишите о любви!

Этот совет –
пояснил он, -
я всегда даю симпатичным девушкам,
которые думают,
что пишут стихи.
Потому что все они
пишут о любви
и не могут писать
ни о чем другом.
Это плохо!
И я всегда говорю им, -
продолжил Миша,
изящно отпивая из бокала
минеральную воду, -
попробуйте писать
не о любви,
не о смерти,
не о пылких страстях
и всяком тому подобном,
а о самых обычных вещах.
Вот стоит стакан.
Опишите стакан!
Если получится -
это будет настоящее мастерство,
настоящая поэзия.
А о любви и смерти
Может писать всякий –
сказал Миша
и откусил
бутерброд.

Я была поражена.
Я широко открыла глаза
И сказала:
- Миша!
Какой Вы умный!
Я обязательно попробую
писать именно так,
как Вы говорите!

Миша ослепительно улыбнулся
и немедленно уехал в Москву
на Афолине.

А я вернулась на дачу,
к огороду, детям и собаке,
завела новую тетрадку
и целых две недели
старательно пыталась
писать только о том,
- как я готовлю обеды,
- как я копаюсь в огороде,
- как я гуляю с детьми,
- как я выгуливаю собаку
(а она у меня, заметьте, еще щенок,
и стоит только вывести ее на прогулку чуть позже,
как глядишь – а она уже сделала все свои дела
прямо в доме,
и нужно все это за ней убирать –
и можете себе представить,
насколько это приятно…
но об этом я все-таки писать не стала.)
Разумеется,
у меня ничего не получилось.
Тогда я написала:
- оду стакану,
- стансы утюгу,
- сонет подгузнику
и хокку холодильнику.
Потом села
и честно перечитала все это.
И поняла,
что мне никогда не стать
настоящим поэтом.

Я выбросила новую тетрадку
со стихами про собаку и холодильник,
достала старую –
и в ту же ночь
накатала
преогромную
душераздирающую
поэму
о несчастной
неразделенной любви
к соседке по даче.

Боже мой,
как хорошо и легко мне стало!

Ну, и ладно -
подумала я, -
Пусть это не поэзия!
Пусть это может всякий –
А я все равно буду писать
о любви,
о смерти,
о жизни,
о Боге,
о тайне,
о страсти,
об одиночестве и тоске,
об оргазме (да! да! обязательно об оргазме, если вдруг, блин, в кои-то веки будет повод!),
о музыке и поэзии,
о смысле и отсутствии смысла –
короче – о себе любимой! –
какая уж есть.

А о стаканах и холодильниках
Пусть пишет Миша Гофайзен
И другие
Настоящие
Поэты.
:))