Продолжение мексиканского сериала. Серия четвёртая

Люсьенда и Начача 2 – Месть Кортеса.

Серия четвёртая «Начача в Милане».

Начача тоже не скучала,
В Милане с дядей отмечала
Его какой-то юбилей.
То тут, то там кричат: “Налей!”
И мафиози всё вокруг.
Один другому вроде друг,
Но отвернись, и сразу нож
Промеж лопаток… Просто в дрожь
Бросают нравы здешних мест.
Для нервов – это страшный тест.
Но для Начачи весь Милан
Родное место, ведь Хуан –
Любимый дядя здесь живёт
И наркобизнес стережёт.
В один ужасный майский день
К Хуану прибыл “старый пень”
(В Италии так звать друзей,
Лучше которых нет людей).
Весёлый лысый старичок,
Канадский карточный игрок.
С Хуаном давний был партнёр
И звался Гарри. Всякий вздор
Всё время нёс он и любил
Смотреть на свой автомобиль.
Однажды в доме он гулял,
В гостиной Начу увидал.
Поговорить с ней захотел,
Парик для храбрости надел.
Решил её очаровать,
Стал о машинах с ней болтать,
А вскоре прямо и сказал:
“Я б тебя, детка, в жёны взял.”
Он не понравился Начаче.
“Песок уж сыпется из старче,
А всё туда же, вот дела.” –
Так Санчо дочь подумала.
Решила Гарри проучить –
Чуть-чуть в машине повозить:
“Так, где там ваш кабриолет,
Прокатимся, боитесь, нет?”
А Гарри весь заулыбался
И на сиденье распластался:
“Готов, богиня, вы ведите
И мастерство мне покажите.”
Модель четвёртая “Феррари”.
Начача рулит, рядом Гарри,
С испугом смотрит он в окно,
Простился с жизнью уж давно –
Ошибку Гарри совершил,
Когда в машину запустил
Начачу. Думал он: “Дурак,
Прощай теперь мой Кадиллак.”
Испанка любит быстро гнать,
На поворотах подрезать
Грузовики и поезда,
Кто не пропустит, тем – беда.
Шумахер сам её учил,
А он когда-то победил
Во многих гонках, и сейчас
Даёт уроки в любой час.
В конце, несчастный инвалид
Был окончательно добит.
Начача, прям как стрекоза,
Забыв совсем про тормоза,
Остановилася… В кустах.
О, бедный Гарри! Жуткий страх
Он в то мгновенье испытал,
Последний волос потерял,
И думал только об одном,
Как от неё спастись бегом.
Была сыта таким приёмом
Начача. Вскоре с этим домом
Прощалась. Путь лежал домой
В край милый сердцу и родной.
А на прощанье дон Хуан
Начачин обнял тонкий стан
И на дорогу подарил
Ей вещь, что сам когда-то сшил.
Красивый тёпленький жилет
Из крокодила. “Лучше нет
Во всём Милане, надевай.
И дядю чаще вспоминай.” –
Промолвил он и помахал
Рукой ей в след, и зарыдал…
Когда ж Начача возвратилась,
Картина страшная открылась.
Толедо было не узнать -
Он потерял былую стать.

Далее:
http://www.stihi.ru/2003/07/01-334