я сижу

Я сижу на скамеечке, и курю, и дышу.
Я доехал до дома и уже не спешу.
А потом в тёмной комнате мне лежать – не уснуть.
вспоминая как пройденный весь проеханный путь.
Всё пригорки, да ямочки, да гудящий асфальт
и плюющие влагою облака словно сталь.
Как в борьбе за движение всё давил я на газ
и украдкой поглядывал на её левый глаз.
Я готов был промчаться километров пятьсот,
но машине-то подвигом был любой поворот.
А когда же доехали, и присел я в траву 
окончательно понял – без неё не могу.
И украдкой, робея, всё смотрел на неё
и под маской шофёра прятал чувство своё.
И когда мы обратно возвращались вдвоём,
был счастливейшим смертным я на шаре земном.
До вершины – сто метров.
Вот и глохнет движок.
Зажигание дохнет, нам не взять бугорок.
Я дрожу и волнуюсь, сочиняя слова,
потому что в машине – только я и она.
Да оставь ты баранку и ладони коснись!
Я за это движенье дам всю прошлую жизнь.
Но не в силах, робею, и пытаюсь шутить.
Протянуть свою руку? Лучше дать отрубить.
Вечереет.
Планета погружается в сон.
Не хочу заводиться!
Только ждёт её он.
И давлю я на сердце на своё, не на газ.
И смотрю на дорогу, а не в омуты глаз.
Ночь летит нам навстречу. И звезда в вышине
освещает дорогу в романтической тьме.
А потом в тёмной комнате до утра не уснуть,
вспоминая как пройденный весь проеханный путь.