История искусства

     *     *     *

В лето не слишком Господне,
В мире не слишком этом
Де Сад и Юкио Мисима
Сошлись за жизнь погутарить.
«Не сделать ли вам харакири?» –
Мисима спросил для начала
(Он был исключительно вежлив,
Как, впрочем, все самураи.)
Де Сад ответил: «Не стоит.
Пойди поищи Эдгара».
– Эдгар погружается в бездну,
Сказал – подойдет попозже.
– Не понимаю Эдгара, –
Заметил де Сад донжуанно, –
Зачем ему шляться по безднам,
Коль там – ни одной ундины?
– Ундины? К чему ундины?
Нет, рыба фугу вкуснее.
– Болван ты, хоть и японец!
Ундины в крови – прелестны.
– Ну, знаете, – молвил Мисима, –
Мне кажется, это слишком.
Кровь уместна в сраженьях,
А с дамами не дерутся. –
Мисиме случалось слышать
Свист пуль и рев водопадов,
Но он инстинктивно вздрогнул,
Услышав хохот маркиза.
– Ах ты невинный ягненок! –
Сказал маркиз, просмеявшись. –
Как жаль, что ты уже умер,
А то б я тебя познакомил…
– Благодарю покорно, –
Мисима в ответ бесстрастно, –
Но только я и при жизни
Предпочитал гравюры
Со стариной японской,
С сражениями и с кровью, –
Заметьте, не с дамской кровью!
А вы, пардон, не мужчина.
– Нет, это я мужчина,
А ты – женоненавистник!
– Сам женоненавистник! –
Вскричал Юкио Мисима.
Но тут они оба смолкли:
Эдгар предстал перед ними.
В груди он нес светлый образ
Ленор из горних чертогов…

И стало все очень светлым
И нежным, как в раннем детстве.
И расхотелось даже
Кровь проливать чужую.
И расхотелось разврата.
И расхотелось грязи.
И захотелось только
Идти за высокой Сутью.


*     *     *
               О. Уайльду.

Искусство есть сплетенье тьмы и света.
В нем скрыто то, что пресно, коль открыто.
И, несмотря на все грехи эстетов,
Искусство спасено, как Маргарита!


ДИСПУТ

Конфуций молвил: Я эстет
И жить намерен много лет.

А Лао-цзы ему в ответ:
А мне не надо много лет.
Размерив строго жизни ход,
Я десять лет вмещаю в год.
Я был бы просто идиот,
Когда б не ВЗЯЛ я этот год,
А разъезжал на колесницах
И видел прелесть в женских лицах.

Конфуций молвил: Что за черт!
Да, каждого свое влечет:
Эстетов – временная муть,
Аскетов – пламенная суть.
Но, чтобы суть в себя вместить,
Каким эстетом надо быть!
И есть ли хоть частица мути,
В которой нет крупицы сути?

Так стоит ли нам спорить, друг?
Различен наш с тобой досуг:
Мне – льют вино и дарят розы,
Ты – не выносишь этой прозы.
Безмерен ты. Уединясь,
Растишь в себе ты с Небом связь.
Ты даришь ей живые соки,
Чтоб цвел твой замысел высокий!

А я, избравший компромисс, –
Я, чтоб не скатываться вниз,
Часы теряю – не мгновенья! –
На собственное очищенье,
Меж тем как ты, о ригорист,
Для вдохновений чаще чист.
Но мне ли быть на то в обиде?
Ведь мы – одно. Но в разном виде.