Жизнь и грезы Леона Леду

Леон Леду родился вскоре после Большой Войны, в Российской империи, которая тогда случайно называлась Советским Союзом. Его отец, знаменитый советский физик Рамон Леду, один из отцов советской атомной бомбы (бомба, таким образом, оказалась сестренкой Леона!), в свое время был вынужден отказаться от международной Стасовской премии по анекдотике, ибо все представленные им на конкурс анекдоты случайно оказались анекдотами про тогдашнего вождя советских народов великого Стасова - который, по меткому выражению Рамона Леду, не был не только родственником, но даже и однофамильцем великого писателя и антисоветчика Стасова, в честь которого, собственно, и была учреждена Стасовская премия лет за десять до Большой Войны. Надо сказать, что никто и никогда не путал двух Стасовых, великого писателя и великого вождя, хотя имена и отчества у них тоже совпадали. Звали их простым русским именем Владимир и простым русским отчеством Андреевич - а о ком из них идет речь, всегда было ясно из контекста.

Но мы не будем заниматься введением себя в контекст той эпохи, поскольку нас интересуют жизнь и грезы Леона Леду, который всю свою жизнь прогрезил, что живет во времена Великой французской революции - а ведь Великая семеновская революция, при всем моем к ней уважении, была всего лишь калькой с французов. Семенов, для тех, кто не успел пройти это в школе, был гениальным предшественником великого Стасова. Он и осуществил относительно великую (по российским масштабам) революцию, плодами которой не замедлили воспользоваться оба великих Стасова. Ибо и эмигрантскому писателю Стасову Великая семеновская революция была на руку, поскольку помогла ему создать в душе и на бумаге светлый образ России, разрушенной впоследствии семеновцами. Разумеется, если бы в свое время семеновцы избрали тактику постепенного наращивания российской капиталистической мощи, с тем, чтобы одним махом перейти к социализму, как только Россия догонит и перегонит Америку... если бы да кабы, но великим Стасовым тогда бы и крошек с семеновского стола не досталось. Впрочем, история не знает сослагательного наклонения. Но герой нашего рассказа Леон Леду этого не понимал. Ведь его прапрадедушка, Леон Леду-старший, в свое время позорно сбежал от Великой французской революции в варварскую Россию, где прозябал в гувернерах, пока не встретил прелестную Амалию Мане, бывшую даму полусвета, к тридцати годам утратившую все признаки полусветскости и также прозябавшую в гувернантках. Однако Леону было уже пятьдесят, и он хотел жениться только на француженке, поэтому не удивительно, что в 1800 году у Леона и Амалии родился сын Рамон. Так с тех пор и повелось у Леду - очередной Леон или Рамон на пятидесятом году жизни женился на француженке и произодил на свет очередного Рамона Леоновича или Леона Рамоновича.

В 2000 году, о котором пойдет речь, Леону Леду-третьему уже исполнилось пятьдесят, но для знакомых француженок он интереса не представлял, так как был нищим преподавателем французского в одной из заштатных московских гимназий. Впрочем, на еду и на костюмы ему хватало - но вы ведь знаете нынешних француженок, для них представляют интерес только бизнесмены, или, в крайнем случае, бизнес-леди. К тому же, если покопаться, у любой из современных француженок непременно найдется русский дед или бабка, так стоило ли Леону Леду искать себе француженку, тем более что он уже двадцать лет жил с замечательной детской писательницей Анастасией Лисичкиной - правда, детей у них не было, и в ЗАГС они ходили только один раз, в 1985 году, чтобы зарегистрировать смерть Рамона Леду, который приходился папой Леону и атомной бомбе. Но ведь не в ЗАГСе счастье, и не в новых Рамонах, а жили они хорошо. Правда, Леону постоянно снились сны о том, что его гильотинируют. Примерно три раза в неделю. Настя, его неформальная жена, относилась к этому с пониманием, и советовала Леону написать исторический роман о Великой французской революции. Но Леон не соглашался избавиться от своих снов таким образом, ведь в них протекала его настоящая жизнь, которую мог бы прожить его незадачливый предок, если бы не сбежал в Россию от революции. Притом ведь Леду были не дворянами, а простыми ремесленниками, но Леону, жившему в восемнадцатом веке, все равно стало страшно. А его праправнуку в 2000 году было просто скучно, оттого он и смотрел цветные сны, в которых всегда с какой-то нескрываемой радостью ложился под нож гильотины. Но всякий раз его кто-то будил: то Настя, то будильник, и приходилось просыпаться.

Однажды ему повезло: он не проснулся.