Мальчики, девочки, их книжки и другие неприятности

1. Быт Мальчиков и девочек

Один мальчик прочитал пять книг и сказал:
«Мама я хочу быть герой!»
Затем он сделал плот из соседского забора.
Заплыл на середину и там захлебнулся.

Другой мальчик прочитал семь книг и сказал:
«я не такой как все!»
Он забрался на крышу, раскинул руки,
 но потом передумал и на лифте спустился.

Третий мальчик прочитал 9 книг и сказал:
«Мама, я такой же, как все…»
Затем он вскрыл вены в остывшей ванне,
Но его откачали, ничего не получилось.

Четвертый мальчик прочитал аж сто книг и сказал:
«Вуаля. Я самый умный».
Затем он долго не знал, чем заняться,
Теперь отсиживает год за хранение марихуаны.

Пятый мальчик книг не читал.
Любил хоккей, и целоваться взасос.
Однажды он послушал религиозную программу
И стало ему так тошно, что хоть вешайся.

Также были девочки. Такие:

Одна в двадцать пять ушла в монахини,
Испробовав все, даже простую радость.
Другая спилась и черти во что превратилась
Хотя была еще ого-го при этом…

Третья девочка вышла замуж
по каким-то рациональным соображениям.
Не собирается заводить детей.
Продолжает учиться, но не ходит в гости.

Четвертая девочка охотилась за гармонией
Мысли и чувства, души и тела.
Это оказалось не так-то просто.
Теперь одна с ребенком сидит. Не жалуется.

Пятая витала все в каких-то эмпиреях.
Влюблялась ненадолго, в щадящем режиме.
Страдания приобретали выраженный художественный характер.
Увлекается энергетическими препаратами. 


2. Осуждающий глас автора.


Да, во всем виноваты наркотики проклятые.
Особенно травка – это худшее из бед.
Кто против наркотиков, тот мой друг
А так же всякий, у которого есть велосипед.

Судите сами:
Стройные люди с голубыми глазами
Курят всякое в целях развлекательных.
Им, видите ли, скучно петь под гитару
И вообще все кажется наивным.


3. Более пространные рассуждения автора, выраженные
свободолюбивым гекзаметром

А ведь эти мальчики и девочки не то, что бы слабы или там безуспешны!
Их матери, когда все узнают, будут безутешны.
Так же расстроятся их старые, благоразумные друзья.
Со странным чувством твердя себе на похоронах: «Там – это не я!»

Эти мальчики и девочки работали как все, влюблялись, жили вечно.
Благодаря винту занимались любовью по двенадцати часов кряду беспечно.
Или (благодаря наркотикам растительного происхождения)
Находили для любых недоумков снисхождение.

Планомерно расширяя свое «взрослое» сознание
Они вносили посильную лепту в разрушение мироздания.
Они искали выход из несложившейся ситуации
мысленно склоняясь к собственной, после всего, кремации.

Нещадно пародируя свои неосознанные идеалы
они использовали, когда спали вместе, разные одеяла.
Они вели правильные беседы о чем-то летучем
находя своего ограниченного друга лежащего в спальне, чуточку скучным.

И вообще, людей, не берущих на себя смелости сомневаться в глубине собственной личности
они считали занудами, видя в них воплощение непростительной ограниченности.
То, что каждый виноват во всеобщем опустошении
для них было понятней таблицы умножения.

Незавершенность собственной смерти для них была очевидна,
а попытка завершить – любая – скучна и неблаговидна.
Они во всем предпочитали предопределенность
с восторгом естествоиспытателя встречаю каждую новую влюбленность.

Искренность для них была очень даже свойственна.
Остальные же способы подачи себя они воспринимали несколько двойственно.
Например, когда один мальчик написал картину,
они, из-за близости с автором, восприняли ее наполовину.

А когда другой мальчик написал рассказ,
они сделали вид, что еще немного – и придут в экстаз.
Нельзя сказать, что им никогда не было скучно.
Подобные напасти, как и остальная, менее развитая часть молодежи, они переживали кучно.

Питались когда как и достаточно умеренно,
без любопытства лазили туда, куда не велено.
В случаях опасности вели себя растерянно,
и, если что-то можно было бы сказать вполне уверенно…