И он смеется

Маша и медведь. Вот нож, а вот сеть…
Привяжи к ногам моим камень –
те, кто легче воздуха, все равно с нами.
Б. Г.

День за днем – метать ножи, расставляя сети,
погибать картинно, но, все-таки, не взаправду,
колдовской варганить отвар, выбирая травы,
и ловить в пустые ладони попутный ветер.
Он прекрасен собой и молод – ах, Маша, Маша! –
и глаза его точно помнят, что значит – «радость»,
он слишком волшебен, чтоб угодить в засаду.
И ты выпьешь до дна, потому что такая чаша
счастливицам вроде тебя даруется лишь однажды –
не у каждой лиргероини есть персональный Пушкин –
и ты бежишь все дальше, быстрее, пуще,
потому что только так не умрешь от жажды.
К вашим ногам никто не привяжет камень,
тех, кто порвет ваши сети, поймает невод.
И ты заставишь его забыть «никогда» и «never»,
а он научит тебя молиться без всяких «amen».
Вы вместе каждую ночь, чтобы смотреть на город –
желательно сверху – не страшно и лучше видно.
И он смеется, а ты читаешь ему Евклида
и Лобачевского, чтобы прямые пересеклись повторно.

28.05.03 г.