Моя виртуальная Япония... история любви

Я подумаю о тебе…

Я всегда просыпаюсь позже, позже, чем ты,
На тысячи миль, километров, на семь часов,
Страницы дня моего еще первозданно чисты
Когда в твоих – уже столько японских слов.
Кода скрип портовых лебедок и запах рыбы
Приносит утренний бриз, врываясь в твое окно…
…на Южном вокзале: ночной криворожский прибыл
А в казино на Сумской – еще залито светом сукно…

Когда ночью проснусь, жаждою потревоженный,
Я подумаю о тебе, в рифму шепча заклятия
Земля совершит оборот, и сбудется «невозможное»
На твоей лебединой талии, сомкнуться мои объятия
 

Молитва о тебе…

Ты спишь еще, а я слова молитвы
слагаю в рифму, думая о том,
что мир жесток, что мир сплошная битва.
Но все искуплено краюхой и вином!

Когда заря займется над Японией,
тревога сердце будет мне колоть,
я прошепчу: - «В горниле беззакония
Своим законом сохрани Ее Господь!»

Я слаб, я прах, но знаю, за Нее
Во искупление отдам и кровь и плоть!
«Господь как агнца проведи меня в огонь!
Ее же сохрани, молю, Господь!»

я тот, кто клятв не держит пред Тобой,
и падаю не реже чем встаю,
оставь - меня! ЕЕ - прошу, накрой
Своей любовью! Господи - молю!

Как сказано: «прилепиться к жене…»
Она жена моя! По сердцу, по любви
Господь, храни Ее -  не думай обо мне
я за нее! я нужен? Позови!

я так люблю ее! я, может быть, не стою
Ее любви! Но дай нам быть вдвоем!
…рассвет в Японии. Она глаза откроет,
Скажи Господь ей - я люблю Ее!


Ветку Сакуры…

Ветку Сакуры – привези мне
Обломи по-славянски – варварски
Пусть за грех я сгорю в огне
Пусть потом будут муки адские
Привези ветку Сакуры - чтобы
Мы с тобою вдвоем смогли
В океане медвежьих сугробов
Ощутить вкус далекой земли
По-другому горчит черешня
Да и ягоды покрупней
Ветку Сакуры в водах вешних
Мы омоем, земли Своей!
Пусть заплачет излом  смолою
От обиды, что уж не скоро
Ты нежнейшей своей рукою
Приласкаешь смолистые поры
Привези ветку Сакуры – Тома!
Запах рук твоих – стократ ближе
Даст ли Бог – оторваться от дома?
Может быть – я садов не увижу!
 

Японка моя – Шагане!

До соленого Сахалина – а там и рукой подать,
Вернее руками – вплавь, но можно и на пароме
Славянским изгибом – смутила восточную стать
Тома, Тамара– яблоня1 в спелом изломе
Что ты там делаешь – дитя украинских степей?
Слаще ли сакура спелой донецкой черешни?
В щелках японских – омуты карих очей
Вряд ли поместятся, Будда – и то бы опешил!
Я тебе верю, Японка моя – Шагане!
Верю в тебя – и отныне покой мой нарушен!
Нет никого, кто бы в узенькой этой стране
Смог покорить твою чистую русскую душу
 

Они…

От последнего часа суток и до последнего дня
Завивая пряди густые на тонкие пальцы времени
Я жил без тебя, и казалось что нет меня
Я говорил – люблю! говорил, но они не верили
Я говорил – вы зря! Просто не брали в голову
Я говорил – умру! Они отнеслись скептически
Я говорил – живу! В рот заливали олово
Лучше б молчал ты зверь, голосом человеческим
Сколько таких как я, в капканьих зубах опешило
Рвали сначала цепь, потом обрывали вены
Плакали над травой, за отца принимали лешего
Глиной мешали кровь, сажей белили стены
Только б не просто так, только бы не  впустую…
Только бы не молчать, только бы не напрасно…
Я радуюсь, ты не Бог, с тобой можно быть и всуе
Я радуюсь, ты не Я, а значит, ты так прекрасна!
 

Если бы мир…

Если бы мир, относился с серьезностью
К разлуке, то он наверняка опечален
был бы тупой истеричной нервозностью
С которой, мы хлопаем дверьми своих спален
Когда обнаруживаем в них пустоту и
отражение лица в запыленном зеркале
Дверьми то хлопаем, используя простоту их
Плевать! Сколько ручек дверных исковеркали
В души плевали больше, сморкаясь в платки
Носовые, в небо смотрели, что бы вернулись
Слезы в глазницы, считали ворон и глотки
Слез вернувшихся – гвозди ржавые гнулись
В дверных косяках – когда туда и обратно
От разочарования к разочарованию, ждали
Жаждали теплого тела чужого в постели
Свечу зажигали, на пыли зеркальной гадали
Суженный, суженная… Глядели, глаза немели
А там тоже самое, только печаль удвоенная
По всему больше чем…, и тяжелый подсвечник
Летел на ту сторону, оплата достойная
За годы правды по утрам и лести вечером
И нечего…
Если бы мир относился к разлуке, так что бы
Без зеркал, без спален только осколки и двери
без ручек – распахнул одну, - «Здесь кто-то побыл,
кто-то без счастья», и в другую шагнул без потери…
 

Чародейская гимнастика

Нам с тобой ничего не стоит:
ровно в полночь, закрыть глаза
И представить – землю накроют
Ураганные тучи, сверкнет гроза.
Рухнет на Землю шквал соленый
какого и Ной не встречал,
будет бить в берега исступленно,
за причалом смывая причал.
Пока все берега континентов,
не сомкнуться - как Бог кроил!
Реки сложит в единую ленту,
из дождя накует стропил!
И построит дорогу от Кобе
до Харькова. Фантастика?
С тобою увидеться чтобы,
я уже занимаюсь гимнастикой
чародейской – я построил в ванной
макет Земли! У меня получается:
Из Майями прямо в Гавану
Ходят люди пешком – не стесняются!
 

Томка… (маленький кризис сетевого романа)

Томка, Томка – баб на свете много!
Да ты одна! Согреть кому, найдется,
меня дурака убогого – Слава Богу!
А любить уже не придется!
Познакомились по интернету?!
Расскажите бабушке! Тебя искал
сколько по свету, и ждал ответа:
«Месяц, месяц ты…» он посылал
меня на… к Ветру! Долго! Долго!
говорил себе, плакали очи,
не видя просвета на берегу Волги!
Я сам себе отчим, а хочешь
расскажу тебе сказку: «Жили-
были старик со старухой и было
у них два сына – дураки оба!
Тем развлекались – тянули жилы
из певчего зоба, стонали утробой,
жрали солому, играли на вилах.
А конец у той сказки, написан
да читать некому! Не умеючи
справа налево и вниз
травить по строке, слабеющим
взглядом. Искать правду,
синиц душить: - «Сдохни журавушка!»
Нашептывая! Забавно!
Кричал тебе – выйди зазнобушка
А за калиткой море!
Горе мне, горе!
Томка, Томка – роди мне сына!
С глазами карими, дай ему имя
Какое? А все едино!
Только люби его,  люби
пока жизнь не отнимет!
 

Я с тобой!…

Я с тобой, если что-то коснется тебя
плохое, я подставлюсь всей грудью
тебя защитив. Я с тобой и ни дня
не отдам, как бы ни был день труден!
Ты со мной! Это все что мне надо
для счастья отныне! Прости меня
если не хватит на вечность, но то
что нам ссудит Господь, без вранья
и ужимок, отдавшись до йоты
друг другу, с тобою пролюбим!
От меня до тебя полземли перелетом
это странно, но думаю людям
просто дико услышать, что кто-то еще
решился любить через море! И я,
готов, я тебя выбираю как поприще!
Пусть кидает о скалы нас словно каяк,
бьется веслами в мелкую горную воду,
но ему направленье известно заранее,
по течению сто крат опасней и годы
как пороги – все вниз! Но внимание!
Можно сойти и по берегу! Только
по одному! Ну а мы будем вместе
Скольким дано это? Скольким
результат этот ныне известен?
Тома! Прижмись ко мне милая ближе,
так, что бы не проскочило мгновение!
Я давно берегов этой речки не вижу,
Но со мной ты, и значит нам вниз по течению!
 

Все меньше и меньше…

Ты теперь уж все меньше и меньше…
Я отныне все больше и больше…
Так сложилось – теперь не изменишь.
Почему, черт возьми, я не в Польше…
- «Покорись,  это вовсе не доля,
Это просто колонка статистики»
шепчет мне… Только я не позволю,
называть тебя так! Реалистом,
не был я и наверно не буду!
Дважды два будет пять – это мистика!
«Я тебя никогда не забуду!»
«Я люблю тебя» - это вот истина!
Как похоже одно на другое.
Как вы все меж собой не похожи!
Что же это твориться такое:
я в любви, будто вечный прохожий.
Ваши губы листвою багряной,
по губам меня лупят, как бесятся!
Твои губы изысканно пряны,
в форме сомкнутых двух полумесяцев.
Я узнал бы их вкус и спросонок,
мне хватило б одной дегустации.
Пусть узнает его твой ребенок
Все другое – теперь эманация…

Я не знаю, куда теперь меньше,
Я уже не хочу что бы больше!
Я уйду, только точно не в Польшу
На Восток – ничего не изменишь…