Искорки

Буквы замерли,
а не сходится.
Просто отповедь
без откровений.
Что за радость
вне настроений?
Ни надежды, ни правды.
Сторонятся.


* * *
Неуютно в сырой комнатенке,
здесь прихожая в мир моих снов.
И отсюда я слышу нечетко
позывные далеких миров.

Иногда открываются двери,
мне приходится что-то терять,
находить, становиться добрее
чем я есть. Обрываться опять...


* * *
Под счастливой звездой
не родился, а так
как-то раз пробегал.
Зацепило.


* * *
Смотрю молча в темноту - нет ответа,
и еще тысячи лет до рассвета.
Ночь из горькой пустоты расплескалась,
я по капле, по глотку в ней останусь.

Скользкой грустью городов пахнет нежность,
что до самого до дна неизбежна,
безнадежна, не всегда безупречна
и в каком-то странном сне бесконечна.

А на дне растут цветы, где им солнца
по крупинке в две зимы достается.
И цветут они на дне раз на вечность,
даря небу вместо нас человечность.


* * *
Слепые ветры мчат меня
к какой-то непонятной цели.
И жизнь, не та, что в самом деле
зовет и требует огня.

Сама же не отдаст взамен
своих плакучих оперений,
но я, за ворохом сомнений,
учую утро перемен.


* * *
А в ночи
снова слышится
огненный скрип
тишины.

Путь открыт
мое золото здесь,
три прыжка от окна
до стены.

За чертой
в тишине,
в глубине наших снов
плачет бог.

Проиграл.
Что поставил, не понял.
Опомнился. Нет,
не сберег.


* * *
Яд вливается
в море лунное,
золоченые кресты.
Закат. Сумерки
с переборами
в чуждой памяти
отраженные
горят, рушатся мосты.


* * *
Огоньки мелькают. Тает
снег становится все ближе,
меньше, я его не слышу.
Испарился, сгорел, где-то
звезды просят больше света,
и далекая планета
тает. Плачет, ждет ответа.


* * *
Луч запутался. Не жаль.
В сказку просятся минуты.
Просто как! Да не распутать.
Больно солнышко?


* * *
Выковыривая из прошлого
корешки непрожитых дней,
потерялся я в звонкой роскоши
непотребной вины своей.

Ничего не исправить рифмами.
Заколочено - не пробить.
Избавленье замечу издали,
но сумею ли отворить...


* * *
Шепот звезд. Я Вам той сладости
не донес, растерял по слабости.

Чистых слез, что в небо призваны,
не достать. Не согреют искорки.

Можно брать без разрешения
не огонь, только отражение.