Россия

        *     *     *
Прощайтесь с будущим. Оно уж
Не наступит. Взойдёт другое –
Нужное, но хуже…


        *     *     *
Всмотритесь в зеркало, родные россияне,
В своё полуразбитое лицо.
Мы сотворили многое по пьяни,
Мы слишком уважали подлецов,
Что подносили нам дурман в стакане.
Давайте же умнеть.
              В конце концов!



          Россия.

               Потеряла Россия в России Россию.
                Евг. Евтушенко.

Потеряли Россию – обидно и стыдно! –
За каких-нибудь семьдесят скомканных лет.
Шли во тьме, без дороги, и было не видно,
Рассвело… Обернулись, а матери нет!

Слишком тошно… Похмелье, и хочется водки.
(То есть, снова во тьму – и не ведать, не знать.)
Но ведь это – позор. И нетвёрдой походкой
Надо дальше брести, а себе приказать:

«Ради наших детей, ради Родины древней
Оставайся собою, трудись и не лги!
Будет труден твой путь от пропитой деревни,
Только надо идти! Это наши долги.»

Мы совсем не глупы, мы не так уж ленивы.
Просто к Солнцу летели. И крылья сожгли.
Так ведь выжили ж мы! – а вокруг наши нивы
И богатства бескрайней любимой земли…

…Через тысячу лет народятся потомки,
Позабывшие старые наши слова,
Но с душою широкой и голосом звонким.
И окажется Русь, как обычно, жива!


            *     *     *
Мы скоро не ждём лета,
На небе луны нету,
Вдоль улицы вой сирены,
А  между людьми стены –
И светит на нас недобро
Фонарь под названьем «кобра»…
Пятнадцать зим перестройке –
Пятнадцать зим на помойке!


           Циничный век.

Наше время на удивленье цинично,
Зло с добром перепуталось невзначай.
Пусть тебя обвиняют во лжи публично,
Нагло улыбайся и не отвечай.
Мораль прочь – всё ладится по закону,
А его смазал и тяни куда хошь!
Опасно быть добрым – скоро будешь бездомным
И как пёс под забором умрёшь.
Наша Родина-мать потеряла разум,
Если предала тех, кто её любил
Всё проклято до основанья и разом,
А выстроить вновь просто нету сил.
И лишь Москва наша хлещет вино,
Бесстыдно воняет и пузырится.
И надо было давным-давно
Переменить эту столицу.


                *     *     *
Думали, близко весна,
Но сгустилась тоскливая полночь.
Вылезла серая немочь
Суд над живыми вершить.


                *     *     *
Если дать сразу свободу,
Выбежав, будет рычать.
Прежде чем выпустить в воду,
Следует к ней приучать.

Жаль, что в России кидают
В воду, в свободу – плевать! –
И потом глупо ругают
Сами себя «в перемать».


         
                Революция.

Когда зажигается бунт?..
Когда души разделены, отравлены,
И невозможно протянуть руку
Сквозь смертельную пустоту
Полного непониманья.

И бесполезно, если кто-нибудь
Захочет преодолеть это.
Его второпях затопчут, забудут
И вновь уйдут убивать
Себя – сами!


                *     *     *
Апрель прервался снегопадом,
Хоть ожидали все капель.
Буран поёт. Но нам не надо
Сверхнадоевшую метель –
Нам говорили про апрель!

Циклон заледенил дорогу
И души наши застудил.
Мы снова прогневили Бога,
И он глаза на нас закрыл –
Смотреть на это нету сил.

А за бугром – вот как назло! –
Уже журчит и расцветает,
Лишь нам опять не повезло –
Апреля нет. И Русь Святая
Тайком завидует Китаю…

Что ж, станем жрать мы «ножки Буша»
И рефлексировать в стихах:
Или апрель морозит уши,
Иль души по уши в грехах,
Иль Русь по горло в дураках?!..



             Троллейбус.

Зима. Троллейбус, торжествуя,
С горы меня низвозит вниз
Кузнечным взвозом. Здесь живу я –
Философ, физик и артист.
Под Воскресенскою горою
Мой старый деревянный дом.
Я покидал его, не скрою,
И что ж – опять живу я в нём.

Век, вывернутый наизнанку,
Заставил время течь назад.
Я изучил судьбы останки
И понимаю – виноват!

Что делал я, когда Россия
Подонком пропита была?
Когда в глаза её простые
Была засыпана зола?

Что делал я, когда отраву
Ей в ухо лил телеэфир?
Всё справедливо. Всё по праву.
Гиены совершают пир.

В который раз нас обманули,
Нас оболванили, как встарь –
В суперобложку обернули
Давно прожитый календарь.

Опять «луч света в тёмном царстве»,
И бедный Чацкий не у дел,
Из бездны вставшее знахарство,
И Стеньки славный беспредел…

Так будут нас гонять по кругу,
Пока мы слушаем слова
И верим «западному другу»,
Забыв, где наша голова.

А ум взрастает в жирной почве
Из поколений дураков.
Я не такой, и знаю точно –
Служить навозом не готов!

Я, как и все, на почве скудной
Взрастить пытаюсь дивный сад…
Ох, обмануть меня нетрудно –
Я сам обманываться рад.

Как тяжело смириться с мыслью,
Что беспросветен жребий наш.
Троллейбус встал. Все молча вышли.
Искра потеряна. Шабаш!