На коломенских вёрстах темно

* * *
-1-
На коломенских вёрстах темно.
Лишь плывёт равнодушно с холма
пейзаж на сетчатку. Равно
переводит на русский зима

одиночество сложенных в храм
из-за пазухи взятых камней,
как одну из предъявленных ран
с итальянскими пальцами в ней,

и молчание, что сохранить
близость истины тщится губой,
повторяя дрожащую нить
горизонта самою собой.

Это всё замыкается в круг,
всей системою координат
сократив зародившийся звук
до метафоры, мыслимой над.

-2-
Над Коломенским вёрсты шипят,
Огоньки, отражая в воде,
и кончаются. Ветви скрипят
на дубовом наречии, где

ни души, только в чёрных прудах
пляс метёлок летающих крон,
подметающих небо. Звезда
приглашает для выхода вон,

как отверстие белого рта,
не нашедшего в вышних трубы.
И мерцает немая гортань
чёрно-белым сеансом. Кабы

всё сводилось бы к сумме прямых…
Геометрия жизни вообще -
есть проекция чувства вины
на обычный порядок вещей.

-3-
На коломенских вёрстах с ледком
отраженья плывут по реке.
И катается медленный ком,
застревая при каждом глотке

ветра, льющего воздух с горы
вперемешку с охрипшим «пора»,
утверждающим право коры
ожидать своего топора

на озябшем полночном панно.
И зрачок, подражая луне,
расширяется в сумерках, но
никого не найдёт. В стороне

заключённый в периметр ствол,
перемноженный сам на себя,
морщась, смотрит на это в упор
всеми стенами из ноября.

-4-
И уход, как привычное зло
пополам с рокировкой в миру,
представляет собою число
или, проще, - в пространстве дыру.

Сквозь пустой неуютный сквозняк
по считалочке детской во ад
ниспошлёт снеговая возня,
кто не спрятался - не виноват.

Помариновый берег берёт
на себя всю цепочку следов.
колокольчик в воротах клюёт
крест фигурки с ночных холодов.

И она разбивается о
терема, дерева, купола…
И слова, да и время само
собирают её со стола,

как разорванный вновь черновик,
повторяющий звуки шагов,
по коломенским вёрстам проник
и летает в обрывках снегов.
Ноябрь, 1999 г.