Дельфины эротическая миниатюра

Казалось, что ванная комната плыла.
Огромное, во всю стену зеркало притягивало, удваивало пространство и даже порой издавало некие таинственные звуки. Нет, не звуки, а тихая прерывающаяся вдруг до полной тишины мелодия с перкуссией и звоном колокольчиков. А может это дзинькали серебряные трубочки, те что ты подарил мне. Я недавно повесила их за окном, и всегдавешний ветер лился сквозь форточку непрестанным хрустальным перезвоном.

Эта замечательная ванная чаша, в которой можно жить! Вода была ласковой и теплой, пузырилась, взбивая искрящуюся как цветной снег пену, обволакивая тело душистым облаком. Как удобно всё устроено здесь, и полежать можно, и посидеть, а какие массажи. Свеча, зажжённая на столике, отражалась в огромном зеркале. Я долго вглядывалась в его полутемную пустоту, пытаясь, как при гаданиях под Рождество, увидеть то, что очень хочется видеть. Его величество зеркало весьма сопротивлялось моему желанию но, наконец, - золотистым пятном его туманность стала рассеиваться...

Пламя свечи дернулось и пропало, а зеркало стало вдруг необыкновенно светлым и чистым, и наклонилось ко мне как старинная картина. Сначала я увидела себя: гладкокожие мои частички, что проступали меж радужных полушарий пены, необыкновенно отблескивали; в полумраке я казалась себе совершенством. Проведя рукой по влажному, прохладно-нежному плечу, я вздрогнула. И тут я увидела твоё отражение. Ты стоял за моей спиной и, улыбаясь, рассматривал меня, лежащую в ванне, - в зеркале. Прижимаясь ко дну, я пыталась спрятаться, всё тело напряглось, сердце рвалось куда-то вверх, я даже не подумала о стыде, а руки сами по себе пытались прикрыть обнаженную грудь. Сосочки выдавали охватившее меня возбуждение и страх, а нелепые мои прикосновения к ним лишь гнали мурашки по коже. И было поздно что-либо делать. Да и зачем? Я так долго ждала этого...

Наклонившись ко мне, ты прошептал. - Любимая, не надо смотреть в зеркало, посмотри на меня, я здесь, рядом. - Твой голос вернул меня к реальности. Твои ладони отводили моё лицо от зеркала, приподнимая подбородок. Я глянула вверх. Ты был рядом, ты действительно был рядом со мной и я не могла не повернуться к тебе. От неожиданности я забыла о своей наготе, о том что лежу в ванной. Я стала на колени, потом поднялась и протянула к тебе руки. Ты был настолько рядом, что я чувствовала биение твоего сердца. Ты не дотрагивался до меня. Меня ласкал лишь твой взгляд, и этого было достаточно, чтобы остановилось моё дыхание. Я решила проверить, не снишься ли ты мне, протянула руку и потрогала твои губы. Они смешно пугнули и захватили в плен мои пальчики, а я почувствовала, что проваливаюсь в воздушную яму. Уже не слыша, что ты говорил, просто растворялась в твоих ласковых руках, которые скользили по моему влажному телу. Я закрыла глаза. Стало зябко. Ты усадил меня в пенную воду и пустил горячей. Стало вновь тепло. - Я хочу к тебе, можно? - Я не могла сообразить ничего в ответ, меня обожгло, пронзило волной насквозь, когда я почувствовала прикосновение к груди. Твои губы легко проглотили мой стон, приглушили резкий мой выдох...

Через какое-то время почувстовала, что в ванной чаше я не одна. Сильно щурясь, дрожа ресницами, почти не раскрывая глаз чтобы не дай Бог не развеять сказочный сон, я повела рукой ... и коснулась твоего плеча. - Вот мы и вместе, моя прелесть, сейчас я тебя искупаю. Где твоя мочалка? – твой голос лился улыбкой и теплом. Оказалось, самые простые, обыденные слова про купание и мочалку произвели на меня обратное действие. Я не расслабилась, нет. Тело напряглось и сжалось, будто ты собирался сделать что-то эдакое необычное. Ну да! Оно и было таким, меня же никто, кроме мамы в детстве, не купал.

Ты обнимал меня рукой, поддерживая, чтобы я не ускольнула на дно, потому что сил моих никаких не было не только держать себя сидя, а и просто держать свое тело в собранном виде. Оно всё потеряло очертания, я не знала, где у меня что. Просто сквозь сон слышала твои приговаривания, ну точно как мама делала. - А теперь вот эту ручку потрём, вот так, ... и локоток, и плечико, а ладошки? ... ну-ну-ну, не щекотно, ... вот так хорошо ... , а теперь грудки наши маленькие ... , и под ними тоже, чтобы чистенько им было и приятнененько ... , вот какие сосочки тверденькие, давай поцелуем. – О, это уже не мама, это ты! Я знаю теперь, ты можешь превращаться и в маму и в моего возлюбленного. А потом твой голос продолжал, и руки тоже. И я постепенно растворялась и таяла в этой пене, что прибывала от моего купания и твоей заботы. - Давай спинку потрём, иди сюда, вот так, обопрись на моё колено, удобненько? ... вот как здорово, ... плечико, ... второе, ... бочки’ сполощем, ... опять щекотно? ... а как здорово, когда под мышками моют! ... так, а теперь примемся за попочку маленькую, вот так моя малышечка (опять мама приговаривает) потрём каждую в отдельности, ... и вниз, к ноженькам сладким -. Твоя рука снимала пену с мого тела и поливала тёплой водичкой. Поглаживания эти были ни с чем не сравнимы, может только с одним, с тем, что нам предстояло потом...

- Любимый, ... а как же ты ... , ты же ... тоже купаешься сейчас, да? Ты ведь не оде...  , ты же раздетый, как и я? - Я потом, конечно, сообразила, что произносила несусветное, и наш хохот наверное поднял бы всех в округе, если бы не ветер. Ты меня чуть не притопил, а я тебя потащила вслед, и мы в хлопьях пены вынырнули и отфыркивались, и отжимали волосы, и гладили друг друга по щекам, по плечам, по груди. Потом твои глаза вдруг посерьёзнели, и ты сказал, что любишь меня, ... и это было неожиданно, потому что я не слышала этих слов уже наверное... минут десять. А потом ты сказал, что хочешь меня. - Я здесь, вот она вся я, твоя, мой любимый. Я сяду к тебе на колени, лицом к тебе, буду видеть твои глаза, целовать их, ласкать твои губы. - Да, мое счастье, иди ко мне , вот так, о ... вот так, ближе, ещё, ... , - ты отвечал мне, прижимая меня изо всей силы, помогая мне не потерять тебя... Мы очнулись на плаву.

- Это ни с чем не сравнимо! Да и не надо. Может лишь влюбленные дельфины так чувствуют себя после того, что было у нас. Слияние в воде, соединение в родной стихии, мы же оттуда родом, из океана. Совершенно по-другому, нежели на суше, да? – Да, и посуше, однако! - вступил мой милый со своими шуточками. - Ох, поколочу! - припугнула я его. А в ответ он пустил летненький прохладный душик, встал и предложил мне руку. Я аж зажмурилась от неожиданности. - Ты чего, дельфинчик маленький, иди сюда, смоем пену, освежимся, давай помогу. - Я протянула любимому руки, и он меня поставил рядом под струйки дождя, развернув к себе спиной. Он крепко держал меня, обняв обеми руками. Я стояла с закрытыми глазами под падающей водой, чувствовала его ладонь на моём животике, его подбородок на моём плече, и мне хотелось остановить время.