Марика

   МАРИКА
1
Здесь ели стояли стеной вековой,
Березы листвой шелестели.
Здесь властвовали тишина и покой;
Здесь птицы пугливые пели.
Здесь чаща нехоженых диких лесов
Ноги человека не знала.
Казалось, нарушить покой чудных снов
Не сможет никто. Но настала
Другая пора. Из далеких земель
Приплыли десятки больших кораблей.
Спугнул тишину гул чужих голосов.
Дрожите же, дети свободных лесов!..
2
Осталось немного, но сил больше нет…
Конец уже близок… О Боги!..
Как глупо, как горько вот так, в свете лет,
Закончить свой век на дороге!..
Нет, смерть не страшна. Но такого конца
Никто пожелать не решится.
Имея в груди девять граммов свинца,
Он все же не хочет смириться.
Никто не придет, чтоб спасти жизнь твою.
Лес спрячет надежно добычу свою.
О Боже, как солнце нещадно печет!..
И ворон добычу уже стережет…
3
Но как же так вышло, что с чащей лесной
Один на один он остался.
И, еле дыша, ослабевшей рукой,
За жизнь, как за землю, цеплялся?..
Какой страшной бурей его занесло
В зловещие дебри пустые?
Быть может, несчастье какое стряслось?
А может быть, звери лесные?..
Не зверь и не ветер, не дождь и не снег, -
Страшнее всего может быть человек.
Не дрогнула злая рука палача.
И жизнь догорает, как ночью свеча…
4
Марика росла в чаще пышной листвы,
Не зная обмана и горя.
Она, как цветок среди дикой травы,
Цвела, хорошея, на воле.
Изящна, стройна, высока и умна;
Движенья легки, как у птицы;
Была всех подружек красивей она, -
В такую нельзя не влюбиться.
Шестнадцать ей минуло прошлой весной,
И много сердец потеряло покой.
Но сердце красавицы было немо.
Любить не умело пока что оно.
5
Отец ее был очень горд и богат, -
Достойный потомок Кортеса.
Но он все богатства отдать был бы рад
За взгляд индианки прелестной
За очи бездонные дочки вождя,
Что свет для него затмевала,
Он десять бизонов убитых отдал,
А это считалось немало.
Хоть воинов много мечтало о ней,
Но щедрость такая сразила вождей.
Народ ее племени был поражен,
И юная Танга вошла в его дом.
6
Пусть в свете не сразу восприняли ту,
Что всех для него была краше;
Не видели люди ее красоту,
Но это казалось неважным.
Пусть сплетницы злые ворчат на пути,
От зависти пусть почернеют.
Он знал, что не сможет такую найти,
Какая сравнилась бы с нею.
Прожить бы им в радости тысячу лет,
Не зная печалей, не ведая бед.
Все ссоры для них были – сущий пустяк.
Но только судьба порешила не так.
7
Марике всего было восемь тогда.
Ах, как же жесток ты, Всевышний!..
Пришла на их землю большая беда, -
Болезнь унесла сотни жизней.
Был долгие дни безутешен отец.
Но горю уже не поможешь.
С другой не хотел он идти под венец, –
Ведь Танга была всех дороже.
Он смерти боялся желать потому,
Что не с кем Марику оставить ему.
Хоть боль становилась с годами сильней,
Он выжить решил ради дочки своей.
8
Марика любила прохладу чащоб
В разгар очень жаркого лета.
Туда убегала она часто, чтоб
Одной побродить до рассвета.
Как будто зов предков ее заставлял
По тропам гулять незаметным.
Без страха лес тайны свои доверял,
Что скрыты в трущобах заветных.
Лесные следы были б тайной для нас,
Но только она их встречала не раз.
Поэтому, вглядываясь вновь и вновь,
Она поняла, что заметила кровь.
9
Здесь полз человек и, похоже, давно.
Но что же случилось такое?
Вот здесь он сидел, прислонившись спиной,
Вот здесь он хватался рукою
За корни деревьев, что в чаще лесной
Повсюду тропу бороздили.
Марика тотчас потеряла покой.
Наверное, умер он, или,
Быть может, надеется, верит и ждет,
Что помощь к нему, словно чудо, придет.
Раз есть еще шанс, хоть ничтожный, один,
Она, все забыв, поспешила за ним.
10
Увидев его и склонившись над ним,
Марика осталась довольна.
Он был еще жив. Но, хоть был чуть живым,
Он вел себя очень достойно.
Пытался шутить: “Я, наверно, в раю!..”
И тут же от боли скривился.
Марика дала ему флягу свою;
Он быстро и жадно напился.
Огромная рана зияла в груди.
Он тихо просил ее: “Не уходи!..”
И хоть было трудно тащить ей его,
Но как же оставить его одного?..
11
Дни быстро летели, покой принося,
И раны его заживали.
И здесь, в тишине, жизнь прошедшая вся
Казалась ему нереальной.
Как мелочно, глупо все было. Порой
Он сам себе был враг страшнейший.
Вся жизнь представлялась забавной игрой,
Где выиграть должен сильнейший.
Он ведать не ведал про долг и про честь,
И только лишь здесь понял, что в мире есть
И чувства, и радость, и свет, и любовь,
И трудно вернуться к прошедшему вновь.
12
Марика жила словно в сказочном сне;
Мгновенья до встречи считала.
Она отдалась своей первой весне,
Но этого было ей мало.
Все то, что так долго в себе берегла,
Все то, что в ней было святого,
Она без раздумий отдать бы смогла
За взгляд, за улыбку, за слово.
Значенье имел лишь сегодняшний день.
Все будущее отодвинулось в тень.
От счастия в жилах быстрей бежит кровь.
Она поняла, что такое любовь.
13
Но счастье, увы, подходило к концу.
И вот как-то раз, на рассвете,
Ковбой намекнул между словом отцу,
Что скоро, наверно, уедет.
Тот был только рад, потому что давно
Он многое понял отчасти.
Он, как ни наивно и как ни грешно,
Марике желал только счастья.
И хоть был ковбой и красив, и силен,
Марику не сделал счастливой бы он.
Она же лишилась покоя и сна,
И как быть ей дальше, не знала она.
14
И вот как-то ночью, гуляя в саду,
Марика его повстречала.
Он был там один и, как раз на беду,
Казался ужасно печальным.
Она уже знала, что с ранней зарей
Он дом их навеки покинет.
Томилась душа неземною тоской;
Такая любовь не остынет.
Раз сердце болит по нему одному,
Марика решила открыться ему.
Пусть будет, что будет!.. – решила она.
Весна быстротечна, а ночь так темна…
15
Она подошла к нему и в тишине
Негромко и робко сказала:
«Не знаю, что думаешь ты обо мне,
Но ждать и молчать я устала.
Ты завтра уедешь, и, чувствую я,
Что больше тебя не увижу.
Прошу, осуждать не пытайся меня, -
Сама я себя ненавижу.
Но если я молча тебя отпущу,
То этого в жизни себе не прощу.
А если скажу, то себя погублю…
Но как же мне быть? Я ведь просто люблю…
16
Ты, может быть, мне не поверишь сейчас,
Но я бы шутить не посмела.
Такое случилось со мной в первый раз.
Но ты, благородный и смелый,
Ты должен меня попытаться понять,
Ты должен поверить, я знаю.
О Боже, как трудно бывает сказать
Все так, как в душе представляю.
Не может быть, чтобы отверг ты меня.
Позора такого не вынесу я.
Не знаю, смогу ли смириться с судьбой…
Ну, вот, я открылась; я вся пред тобой!..»
17
Он долго и молча смотрел ей в глаза,
Решая, как быть теперь с нею.
Потом улыбнулся и тихо сказал:
«Тебя осуждать не посмею.
В любви ничего недостойного нет.
Все люди когда-то любили.
Тебе без раздумий скажу я в ответ:
Ты – лучшая девушка в мире.
Такую, как ты, я еще не встречал.
Разлука с тобой вызывает печаль.
Но честно скажу: мои руки в крови.
Поверь, я твоей не достоин любви!
18
Нет, я не преступник, но и не герой,
Каким ты меня посчитала.
Я, видишь ли, просто обычный ковбой;
Таких в нашем мире немало.
Я долгие годы в безумии жил.
Все время к чему-то стремился.
Но только ни денег, увы, не скопил,
Ни славы, увы, не добился.
Я – вольный бродяга, - как ветер в лесах.
Как птицы, парящие там, в небесах.
Признаюсь, Марика: тебя я люблю.
Но я не хочу изменять жизнь свою.
19
Я думаю, ты бы хотела узнать
О том, что случилось со мною.
Я мог бы и дальше все это скрывать,
Но должен быть честен с тобою.
Во всем, что случилось, я сам виноват, -
Не смог поступить по-другому.
Я точно уверен: стрелял в меня брат
Одной моей старой знакомой.
Мы с раннего детства дружили втроем,
И дружба все крепче была с каждым днем.
Бог видит, я очень обоих любил.
И сам же намеренно все погубил.
20
Как, думаю, ты догадалась уже,
Она меня тоже любила.
Я был очень счастлив, но что-то в душе
Все время стонало и ныло.
Я тщетно пытался с собой совладать,
Но это мне жить не давало.
И, что б я ни делал, опять и опять
Ночами мне душу терзало.
Но вот как-то раз я как будто прозрел
И понял, что все эти годы хотел
Одной лишь свободы. И только она
Для счастья мне больше, чем воздух, нужна.
21
Я бросил свой дом и оставил друзей.
Я больше не думал о прошлом.
И ведать не ведал, какую боль ей
Сумел причинить не нарочно.
Лишь позже, лишь многие годы спустя,
Узнал совершенно случайно,
Что девушка эта, как прежде, грустя,
Любила меня. Тихо, тайно…
Забыв обо всем, тут же кинулся к ней.
Но рок, подлый рок, оказался сильней.
Она меня долгие годы ждала
И месяц назад от тоски умерла.
22
Вот так. Я, конечно же, был огорчен;
Нет, больше, шокирован этим.
И хоть мне твердили, что я ни при чем,
Что девушек много на свете,
И всем, к сожаленью, нельзя угодить,
Не став ни на что не пригодным.
Я мог бы – да, смог бы ее полюбить,
Но просто хотел быть свободным.
Да, я лишь один был во всем  виноват.
Но годы, увы, не воротишь назад!
И сколько себя ни пытайся корить,
Того, кто ушел, больше не возвратить!
23
Но надо жить дальше, не глядя назад,
Чтоб старые беды не видеть.
И вдруг узнаю, что мой друг – ее брат –
Стал люто меня ненавидеть.
Считая себя виноватым, я смог
Понять его боль и сдержаться.
Но он меня в чаще лесной подстерег,
Решив так за все рассчитаться.
Мне трудно понять, что же двигало им.
Его я, признаться, запомнил другим.
Он раньше так подло не мог поступать.
Но разве я вправе его осуждать?..
24
Но все, вижу я, повторяется вновь.
Судьба не дает мне забыться.
Я снова встречаю большую любовь
И снова не в силах смириться.
Как быть нам теперь? Мне свобода милей,
Но ты с каждым днем все дороже.
Тебя я люблю все сильней и сильней,
Но ты ведь смириться не сможешь
И с кем-то меня не захочешь делить.
А я не смогу по-другому зажить.
И мне, право, лучше уехать опять.
Тебе же забыть все и не вспоминать».
25
Марика ловила слова, зубы сжав,
И сердце ее леденело.
Она твердо знала, что он был не прав,
Но молвить об этом не смела.
Она поняла: он давно все решил,
И ей остается смириться.
Однажды он это уже совершил
И хочет теперь повториться.
Не стоит об этом ему говорить:
Его невозможно уже изменить.
Марика не знала, как быть ей теперь.
И как после этого жить дальше ей.
26
Прошло много дней, как уехал ковбой;
Исчез, не оставив надежды.
Марика смирилась с зловредной судьбой,
Но жить не могла так, как прежде.
Она пропадала надолго в лесах,
Пытаясь найти утешенье.
И, в тяжких раздумьях и горьких слезах,
Она отыскала решенье.
Внушал водопад дикий ужас пред ним.
Но выбор Марики непоколебим.
Вдохнула поглубже… Но чья-то рука
Успела ее удержать от прыжка.
27
Марика рвалась, чтобы спрыгнуть со скал
И броситься в страшную бездну.
Но только лишь крепче в объятьях сжимал
Спаситель ее неизвестный.
Рассудок над ужасом возобладал.
Она перестала бороться,
Когда поняла: ее час не настал,
И жить ей пока что придется.
Опять подлый рок сокрушил, одолел.
Но есть же страданьям какой-то предел!
Марика, мечтая навеки уснуть,
Упала без чувств незнакомцу на грудь.
28
Когда она снова открыла глаза,
Мрак ночи наполнил мир тайной.
Она огляделась, не в силах сказать
Ни слова, с улыбкой печальной.
Все чувства как будто бы замерли в ней.
Она ни о чем не жалела.
Лишь только о том, что с судьбою своей
Наивно бороться посмела.
Стоял незнакомец в тени под сосной,
И ей показалось, что это ковбой.
Но в ту же секунду она поняла,
Что снова надежда ее подвела.
29
Марика смотрела, как он подходил,
И думала: как же так вышло,
Что Бог снова к жизни ее возвратил,
Как будто молитвы услышав?
Лишь утром вся жизнь ей казалась пустой,
Но день пролетел, как мгновенье;
С пришествием ночи вернулся покой;
Душа нашла успокоенье.
Весь мир приобрел странный сказочный блеск.
Спаситель казался посланцем небес.
И, так же, как ангел, глаза опустив,
Он был безмятежен, высок и красив.
30
Он тихо сказал ей: «Не бойся меня!
Я друг твой, поверь мне, навеки.
Я стал им давно, – с того самого дня,
Когда ты спасла человека.
Я брат Изабеллы. Тебе про нее
Рассказывал Раймонд, я знаю.
Ты знаешь и про преступленье мое,
Но как я себя осуждаю,
Как мне тяжело, как вина нелегка,
Не знает никто в этом мире пока.
Прошу, не пугайся и не осуждай
И мне рассказать все по-своему дай!
31
Мы вместе росли. Изабелла и я
Любили друг друга сердечно.
Была мне всех ближе сестренка моя.
Я ждал с нетерпением встречи,
Когда уезжал, потому что всегда
В пути мне ее не хватало.
Ах, если бы только мог знать я тогда,
Что в жизни ее ожидало!..
Был Раймонд нам другом. И думал ли я,
Что станет несчастною наша семья,
Что скоро нагрянет большая беда?..
О, нет, я не думал о том никогда!..
32
Когда он уехал, поступком своим
Он сердце разбил Изабелле.
Я был слишком юн и не ведал, что с ним
Исчезли покой и веселье.
Моя Изабелла страдала тайком.
Лишь я знал причину печали.
Она была б рада,– я понял потом, –
Простить и начать все с начала.
Но только напрасно. Такой человек,
Как Раймонд, сумел позабыть все навек.
Он был мне когда-то дороже, чем брат,
Но лишь он один был во всем виноват!
33
Когда он вернулся, печали его
Казались мне дикою шуткой.
Я очень страдал и, скорее всего,
Слегка повредился рассудком.
Решил я на миг, что одна только месть
Способна согреть мою душу.
Не думал тогда, что гублю свою честь, -
Кому и зачем это нужно?..
Да, в чаще лесной я врага подстерег.
Без долгих раздумий нажал на курок.
Ах, если бы только мог знать я тогда,
Что подлость себе не прощу никогда!..
34
Признаюсь, не сразу пришел я в себя, -
Я, видно, серьезно был болен.
Поверь, я смягчить не стараюсь тебя.
Я знаю: обманов довольно!
Когда я все вспомнил, я в ужасе был,
Но это ведь не оправданье!
Я подло в лесу человека убил,
И вот – за грехи наказанье!
О том, что он жив, я не смел и мечтать, -
Я с детства умел слишком метко стрелять.
Но Бог преступленью свершиться не дал
И ангела Раймонду в помощь послал.
35
Я плохо о нем не хочу говорить, -
Сестру так вернуть невозможно.
Быть может, он снова сумел полюбить, -
Все в жизни достаточно сложно.
Но, видно, душу не смягчилась его,
Пройдя через все испытанья.
Влечение сердца забыв своего,
Он вновь выбирает прощанье.
Он вновь уезжает, оставив тебя.
Не знаю, быть может, в душе и скорбя.
Но это не может его оправдать.
Я знаю, Бог должен его наказать!»
36
Марика не смела его прерывать,
Хоть тягостно было ей слушать.
Забытые мысли опять и опять
Терзали усталую душу.
Соленые слезы текли по щекам,
Но с губ не слетело ни звука.
Марика внимала жестоким словам, -
Какая ужасная мука!..
Пусть все справедливо, но как тяжело
Понять до конца: все навеки прошло!
Любовь отгорела, как яркий закат.
И лишь он один был во всем виноват!
37
Прошло года два, и осенней порой,
Когда улетают вдаль птицы,
Ковбой возвращался знакомой тропой,
Решив, наконец, измениться.
Изрядно судьба потрепала его –
На долю досталось немало.
Окрасили зимы виски в серебро,
И взгляд стал каким-то усталым.
Но сердце неистово билось в груди.
Он верил: все беды теперь позади.
Он жаждал теперь одного: мирно жить;
В покое и счастье страданья забыть.
38
Он долго решиться на это не мог,
Судьбу за соблазн проклиная.
Он был независим, но был одинок,
Сам этого не понимая.
Ночами бессонными, где-то в лесах,
Он тщетно искал утешенье.
Забывшись на миг, просыпался в слезах
И Бога молил о прощенье.
На помощь Господь приходить не спешил
К тому, кто своею рукой погубил
Все счастье, что было судьбою дано;
Кто вел себя глупо, жестоко, грешно.
39
Закончились беды. Страданьям конец.
Дурное останется в прошлом.
Он думал о том, как пойдет под венец, -
Любовь стала жизни дороже.
Он даже и мысли не мог допустить
О том, что она не согласна.
Она не смогла бы его разлюбить, -
А значит, все будет прекрасно.
Вот дом, что так часто он видел во сне.
От счастья мурашки бегут по спине.
Все это – как будто на рану бальзам…
Но что же он видит? Как верить глазам?..
40
Похоже, он прямо на свадьбу попал.
Но, Господи, чья эта свадьба?
В чью честь этот шумный и радостный бал,
Какого не знала усадьба?
Он тихо заходит. Средь шумных гостей
Он видит знакомые лица.
В гостиной он замер на миг у дверей,
Не в силах понять и смириться.
Сияя от счастия, в центре стола,
Сидела Марика, горда и светла.
А рядом – о Боже, как быть может так?.. –
Сидел его кровный безжалостный враг.
41
Как ветер, ворвался он в праздничный зал.
Все гости тотчас онемели.
А он, словно их и не видя, сказал,
От гнева дрожа: «Неужели
Так быстро смогла ты забыть обо всем,
Так быстро нашла утешенье?
А я-то так верил, что в сердце твоем
Есть место любви и прощенью!
Что ж, пусть ты меня позабыла давно,
Но видеть твой выбор мне, право, смешно!
Тот, с кем ты решила пойти под венец,
Всего лишь предатель, убийца, подлец!»
42
Марика, увидев, как муж побледнел,
Услышав его оскорбленья,
Воскликнула гневно: «Да как ты посмел
Придти сюда без позволенья?!
Из сотни гостей, что пришли в этот дом,
Лишь ты оказался нежданным.
Да, я все забыла, – хотя и с трудом, -
Находишь ли ты это странным?..
А что ты еще от меня ожидал,
Когда меня бросил, когда уезжал?
Мой муж стал мне другом. Он жизнь спас мою.
И я его больше всех в мире люблю!»
43
Как будто погас свет при этих словах.
Напрасно искать утешенья!
Он видел лишь холод в любимых глазах
И чувствовал боль пораженья.
Напрасны надежды. Несбыточны сны.
Мечтам суждено испариться.
Раскаянье глупо. Страданья смешны.
Прошедшее не возвратится.
«Ну, что же, будь счастлива! – он произнес,
Уже не пытаясь сдержать горьких слез. –
Бог видит, как сильно тебя я любил,
И счастье, не думая, сам погубил!..»