Поэт и Толпа

Жил-был поэт, невольник пьянства,
Он возвышался над толпой,
И чудеса непостоянства
Он проявлял с самим собой:
То мысли взращивал на древе,
То власть имумих обличал,
То, вспомнив о грудастой деве,
В мечтах о ней в кулак кончал.

Толпа пьёт водку с-под прилавка
За тридцать пять, плюс запивон,
И им всегда нужна добавка,
Чтоб ненадолго выйти вон,
А он пьёт "Флагман", он ведь гордый,
А "Старорусскую" не пьёт,
(Хотя, когда в салате мордой,
Что пил - никто не разберёт).

Жил-был поэтю На лица глядя,
Он видел жопы вместо лиц
И думал: для чего же ради
Мне лирой ублажать тупиц?
Он видел всё настолько ярко,
Что свет глаза ему слепил,
И, чтоб держать хоть как-то марку,
Он сочинял, дрочил и пил.

Толпа тусуется в подъездах,
И долбит химку под стопарь,
Идут рамсы, потом наезды,
Разбиты морды - всё как встарь.
Страна, кабацкая и злая,
Страна морозов и царей,
Но манит обещаньем рая
Бутыль за тридцать пять рублей.

Жи -был поэт... Да быстро вышел.
Куда? Возможно, покурить,
Шагнуть в осенний воздух с крыши,
Чтоб к дальним звёздам воспарить,
Но звёздам пофиг на поэтов,
Их свет, холодный и пустой,
Живёт за счёт таких сюжетов,
Питаясь грустью и мечтой.

...Ручьи толпы стекались в реки,
Забыв о драках и бухле,
Чтоб поглазеть на человека,
Распластанного на земле,
Никто не плакал о поэте,
Никто с ним не был заодно,
Их лишь манила тайна смерти,
А смерти было всё равно.
Март 2003