Милая, выключи свет...

Милая, выключи свет: мне грустно.
Какая разница, отчего: все равно тошнит.
И, прикидываясь шедевром мирового искусства,
Лампа дневного света звенит.
Милая, выключи свет: будет проще
Видеть изъяны в лице друг у друга.
А потом, знаешь, искрой проскочит
Озарение, точно смертным испугом.
И откроет нам вечность. Замолчи, милая.
Мы умрем в эту ночь, помнишь?
Мы всю грязь мира съели, по углам всё вылизали.
Замолчи же, милая! Что ты стонешь!
Кому дело есть до твоей грусти,
Кому здесь до нас с тобой дело?
Нам сегодня грехи все отпустят,
Если поймём их, если успеем.
А пока, милая, выключи свет,
Пока нас с тобой не увидели.
С этого дня нас с в миру больше нет,
Нам квартира станет тихой обителью.
Нам с тобой хватит этой ночи,
Чтобы понять и узнать друг друга.
Милая, я умру первым, хочешь?
От моего бреда, болезни и скуки.
Ведь ты знаешь, чего ты стоишь,
Я тоже знаю, на что я способен.
Мы умрем в эту ночь, помнишь?
Среди живых тысяч и сотен.
Милая, зажги свечу: пламя
Нам с тобой покажет наш путь.
Нам грехи все простят, знаешь?
Ты ведь знаешь, раз сидишь тут!
Промолчи, милая, теперь узнала.
А мы с тобой только полчаса…
Ты еще на куски не кромсала
На фотографиях мои глаза.
Ты, милая, не режь вены раньше времени,
Выкинь бритву: он не при чем.
Мы с тобой теперь в нужной степени
Ко всему готовы – лишь мы вдвоём.
А любовь, милая, к чему она?
Забудь, милая, это все ненужно.
Любовь, ты знаешь, это остаток сна,
Того, когда, помнишь, шагнули в окно.
Мы с тобой столь мало знакомы,
Но, милая, какая разница!
Иначе бы наши с тобой стоны
Становились с каждым днём безобразнее.
Мне очень многое надо было сделать,
За тобой тоже немало долгов.
И сейчас мы с тобой, точно звери,
Скрываемся здесь от врагов.
Ты, милая, забудь всё: мир и солнце,
Светившее нам сквозь прорехи крыш
В самых точных, выверенных пропорциях.
Ведь оно светило днями лишь.
Милая, от свечи не стало теплее.
И только ветер подул из фрамуги.
Мы к этому полу навечно приклеены,
Мы навсегда отныне друг с другом.
Милая, закрой форточку, задуй свечу,
Чтобы стало в комнате тихо.
И темно. А я замолчу.
Утолим свою мерзкую прихоть.
Ты иди ко мне: нам вся ночь дарена.
Мы навсегда вместе, только молчи.
И я молчу. И всё так неправильно,
Беседа стекает по стержню свечи.
Среди живых сотен и тысяч
Мы – самые бедные, но не самые чистые.
Но грехи нам простят, слышишь?
Нам давно уже всё простили.
Ты, милая, знаешь, забудь про совесть:
Она тебя вымучает и изобьёт.
Мы умрём, нам это ничего не стоит.
Мы умрем. Здесь всё умрет,
Но потом. А сейчас – мы.
Говорят, самоубийство – грех,
Да что нам: мы и так грязны,
Грязнее в этом мире всех.
Я не знаю, что потом будет,
Я даже никогда не задумывался.
Какая разница: ведь, если рассудят,
Всё равно вместе будем мучаться.
Да и наплюй ты на всё! Пока мы живы,
Нам интересно с тобой рассуждать.
Да, всё кончится. Может, сегодня, милая.
Да ты ведь и устала – давай спать.
Ты тоже перемучалась за всю жизнь,
Но ты ведь знаешь, что мы сами виноваты.
Ты не грусти – сейчас заснёшь – держись…
Мне тоже ведь непросто – плоховато.
А, в общем, завтра нам будет уже проще,
И будет наплевать на эту тяжесть.
Родная, я всё передумал этой ночью.
Родная, давай спать, что нам осталось…