Львовская ночь

(Работа Льва Богданова)

Лишь только над Львовом ночь ляжет безмолвьем глухим,
и камни седые опять обольет лунный свет.
Как призрак появится снова с дозором своим
Данило король, в сталь доспехов как рыцарь одет.
Старинные башни и храмы окутает мрак,
костелы и церкви крестами проткнут небосвод
и ветер промчится со свистом, как будто, сквозняк,
ночь длинную песню свою с тишиной запоет.

Не слышен на улицах цокот тяжелых копыт,
и сталью зловещей о латы мечи не скрипят,
лишь воздух ночной, мелкой дрожью от скачки дрожит,
и птицы как змеи в полете зловеще шипят.
За спинами вьются плащи непокорной волной,
горячие кони рвут нервно поводья из рук,
и в шорохах ночи, пронизанных мглой голубой,
снежинками медленно тает нечаянный звук.

Хозяйство свое охраняет король семь веков,
не ведая сна, объезжает владенья свои,
двуручным мечом он в любую минуту готов
сразить супостатов – врагов галицийской земли.
Меж сдвинутых тесно друг к другу суровых бровей
застыли, сверкая как звезды, Данилы глаза,
разлегся туман под копыта крылатых коней,
крест в небе блестит под луною как Божья слеза.

И рядом бегут с ним свирепые, мощные львы,
ощерив тяжелые пасти рычаньем клыков,
на улочках узких порой проступают из тьмы
кольчуги и шлемы его самых стойких полков.
Сплелись невесомые тени в узор кружевной,
а ночь щедро сыпет на Львов с рукава звездопад,
и только кой где, непослушно, под бледной луной
в домах одинокие окна упрямо не спят.

Но грозный король как стрелою в них взгляд свой метнет,
покорно погаснут от страха в тех окнах огни,
безмолвье ночное под взглядом суровым замрет,
и мрак, словно тайна, над городом снова стоит.
А следом идут, взяв в котомки молчанье с собой,
монахи, надвинув на лоб капюшоны свои.
На ратуше ночью часы отмеряют свой бой,
и стрелки спешить продолжают до самой зари.
 
И только когда заалеют с Востока лучи,
а ночь, тихо снимет чадру, и свой черный убор,
вложив в ножны молча, без стука стальные мечи,
в предутренней дымке исчезнет внезапно дозор.
Взлетят птицы в небо, вокруг распугав тишину,
луна, прихватив с собой звезды, отправится прочь,
и алой зарею, стыдливо прикрыв наготу,
растает как призрак хрустальная, львовская ночь.

13.03.2003