Утром подняли мою руку

Утром подняли мою руку
Пальцами. Будто взвесив.
Скрыв печалью обычную скуку
Пошли зеркала занавешивать.

Потом помыли меня чужие.
Руки мои на груди связали.
Тело мое в теплый гроб уложили
И на столе поставили, в зале.

На ночь оставили одного.
Потом судили рядили как надо,
Где взять полотенца,
Готовить чего,
И где бы можно добыть ограду.

Место уже заказали,
как будто.
Дали пол сотни.
Должно хватить.
А вот с оградкой
действительно трудно,
Кажется кто-то ее запретил.

Потом приходили
Будто в музей,
Ногами не шаркнув о тряпку у двери,
Изображающие друзей,
И сами в это почти поверившие.


А те, что друзья...
Постояли в сторонке
Взгляд в мою сторону лишь покосив.
И постарались уйти
потихоньку,
Плакать, кривляться
Не было сил.

Потом выносили
И громом грохнула
Слегка помятая
Теплая медь.
На третьем этаже закрыли окна.
А со второго высунулись смотреть.

Дали десятку шоферу катафалка
Чтоб видеть соседям венков красу
И он отъехал
Да разве жалко
Пускай хоть квартал
Меня несут.

Принесли.
Поставили.
И расселись.
Время поплакать и помолчать.
Подумать, что сам вот,
В такой же постели
Поедешь когда-то,
Как я сейчас.
- Слыхали...?
Панихида говорят заказана...
Советский священник читать будет.
Будет о жизни моей рассказывать
Всем
Желающим слышать людям.

Сельский,
с поставленным голосом парень,
Биографию вычерчивая угодливо,
Сказал, что жил я, за ради Партии
И что скончался, за ради Родины.

Нищие землю желали пухом
И бормотали.
Ни кто не расслышал.
Гвозди в доски входили глухо
Стучали комья о гроба крышку


Вы!!!
Возвратились с моих похорон?
Когда умру оставайтесь дома.
И на поминки,
Как стая ворон
Не слетайтесь
Мои знакомые.
Желающие целовать
Только в губы.
И только женщины посимпатичней.
И простите живого и грубого
Тогда я буду куда эластичней.


Не вешайте тряпок на зеркала.
Не заказывайте медь и панихиду
А для траурного стола
Приготовьте мое ехидство.

А вы близкие
Не ревите.
Тише.
Считайте, что я
Куда-то уехал.
Быть может сейчас
я как раз в Париже.
Граница не будет серьезной помехой.

Нищим дайте по пятаку,
Вспоминая до смертного часа
Хоть какую мою строку,
А не тела холодного мясо ...

1985 г.


Рецензии
Сергей, здравствуйте!

Прочитала, немного зябко стало от Вашего "завещания", ведь именно завещанием его и можно назвать. Потом посмотрела дату и немного успокоилась.... Раз давно написано, значит, можно и покритиковать немного....

"И где бы можно добыть ограду"- об этом в этой остановке не думают, точно так же, как поставить крест или же памятник....Может взять рифму "брату"? типа "сообщили ли старшему (младшему.....)брату?

"Советский священник", не по христиански, это звучит. Священник не коммунист и не нацист, он священник, он вне партий... Кстати, а что вы хотели сказать именно таким словосочетанием?

"Потом выносили
И громом грохнула
Слегка помятая
Теплая медь.
На третьем этаже закрыли окна.
А со второго высунулись смотреть.

Дали десятку шоферу катафалка
Чтоб видеть соседям венков красу
И он отъехал
Да разве жалко
Пускай хоть квартал
Меня несут." - сколько цинизма. Действительно, насколько смерть становится представлением, концертом для равнодушных обывателей....

"Не ревите.
Тише.
Считайте, что я
Куда-то уехал.
Быть может сейчас
я как раз в Париже, - и чего реветь уже.... раньше думать надо было, раньше.....

Сильно написано; зло, я бы даже сказала.
В общем, живите долго и во здравии :-)


Удачи!

Алиса   28.03.2003 14:26     Заявить о нарушении
Большое спасибо, госпожа Алиса! Вы умеете задать вопросы, на которые интересно ответить. «"И где бы можно добыть ограду " - об этом в этой остановке не думают», «"Советский священник", не по христиански, это звучит. Священник не коммунист и не нацист, он священник, он вне партий...».
Дело в том, что стих писался с натуры. Не с моей но с очень близкой. В 1983 году (кажется), умерла моя (не кровная, но) родственница. И дети ее и муж и я мотались думая то о гробе то об ограде то других ритуальных услугах, за которые нужно было платить дополнительно. Все с натуры. Муж этой женщины был большим человеком (КГБешником), а женщина была домохозяйкой. Она была властной и все решала, но…. Муж для сослуживце пригласил родившеюся тогда в уродливой коммунистической реальности должность советского священника.
Какую фигню молол этот парень (о домохозяйке) передать трудно. Но больше всего меня поразило сделанное наблюдение, о том, что одни наблюдают за этим как за спектаклем, а другие (с третьего этажа) на эти спектакли не ходят.
Женщина эта значила многое в моей судьбе. Особенно в дальнейшей. Видимо предвидя это, я ощущал ее похороны, почти как свои.
Было это в году восемьдесят третьем, но последние поправки были сделаны в восемьдесят пятом. Все именно так и было. Раньше это называлось «Завещание», но с годами завещание устарело…
Теперь по поводу фразы: «не по христиански». Милая Алиса, это просто не по-человечески звучит. Я, в некотором роде, иудей, но смею Вас заверить, что если отбросить «назывательные части религий и оставить» принципиальные, то разницы уже нет. Тот иудаизм, который я исповедую, гораздо ближе к православию Александра Невского, чем к реформизму гомосексуальных синагог (США). На западе даже появился такой термин: «иудеохристианство». В иудаизме множество направлений (ответвлений) и христианство просто самое большое из них. Не желая обидеть остальные культуры, все-таки признается, что основные достижения современной цивилизации и культуры Земли были созданы представителями именно этих религиозных заблуждений.
:)
С уважением

Ростовцев Сергей   29.03.2003 14:27   Заявить о нарушении
СТОП!
Пока, ещё никто нас не обвинил в чём-либо, спешу воспользоваться Вашим термином "не по-человечески", именно это я и имела в виду.

Спасибо.

Алиса   29.03.2003 17:01   Заявить о нарушении
Милая госпожа Алиса. «В чем либо» мне бы не пришло в голову Вас обвинять даже если бы Вы в этом признались. Не поверил бы. «Гений и злодейство, несовместимы». Последний абзац был написан ради последней фразы (а точнее слова), которая неожиданно пришла мне в голову, и мне было жалко это потерять. Простите мерзавца – графомана.
С уважением

Ростовцев Сергей   30.03.2003 07:43   Заявить о нарушении
На это произведение написано 7 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.