Эвелина

Эвелина, чувствую дрожь твоего тела,
Веревка режет занемевшие от боли руки.
Звезда моего аула, горное эхо,
Стану ниже копыт, тише сонной мухи.

Эвелина, с надеждой восклицаю: «Аве!».
Растет лугов твоих зеленая рента.
Не жалей о потерянном ослином рае
Семейного азербайджанского склепа.

Холодный вечер перехватывает горизонту горло,
Ломает линию судьбы на две равные части,
Склеивает первый крик петушиного красного горна
С ночным поцелуем в лохматое ухо «на счастье».

Сколько лье отмерено рвами, хлыстами, хвостами
Иссушенного ветрами рыночного боцмана!
За звенящими склянками, светлячками в тумане,
Спряталась упрямая яхта в меховом корпусе.

Э… ве… ли… - на три глотка ледяной воды,
Обжигающие гортань, охрипшие связки памяти.
По тропинкам предков ведешь свой народ ты
И сбрасываешь в пропасть уговоров молчания камни,
Раня сердце мое, на самое дно обители
Человеческой слабости и загадочных превращений.

Воспарившие тени кипарисовых зрителей
На бис осушают крики моих словесных восхождений.

Сестра моя, стань послушней, чем тень,
Льнущая к солнцу в минуты затмения!
Мое затмение длится весь день!
... сдвинуть с места ослицу не удается.