Владивосток

Когда я читаю оды разным городам, мне становится немного обидно за мой город и мой край. Ведь он, по крайней мере, не хуже. А потом я успокаиваюсь, так как понимаю, эти люди никогда не бывали здесь, не видели этой красоты, они просто не знают! Иначе они подошли бы ко мне и сказали: «Ты прав, мужик, раз мечтаешь когда-нибудь вернуться сюда и дожить свои последние годы здесь…»

 Одни названия чего стоят: пролив Старка, залив Петра Великого, Славянка, полуостров Шкота, остров Рикорда, мыс Басаргина, Скрыплёв. За каждым именем открытия, эти места открывали, за ними стоит история, и она какая-то живая здесь, кажется, что это всё было только позавчера, и мы только слегка разминулись. Я очень дорожу этими открытиями.

 Бухта Миноносок. Два русских миноносца, убегавшие от японской эскадры, случайно открыли эту бухту, и враги их не нашли. Бухта Золотой Рог, на её берегах стоит мой город. Много лет окна моей квартиры ловили солнечные золотые блики морских ворот города, зазывая в дорогу.

 В детстве, мой мир был маленький, он ограничивался только моим двором, и все эти названия были далеко за пределами. Я читал книги о морских путешественниках, вот там то они попадались на каждой странице. Я часто мечтал о путешествиях, и даже потом поступал в мореходное училище, а, став старше, я понял, в общем-то, и не надо было никуда уезжать. Эти названия здесь! Они неотделимы от этого города.

 Конечно, тут была когда-то улица Ленина, ну что ж… Теперь она Светланская, так она называлась когда-то, а ещё до этого она называлась, Вы не поверите, Американская! Но это не в честь Америки, Бог с Вами, кто о ней тогда думал? Это в честь парохода. И «Светлана», кстати, тоже название шхуны. Где есть ещё город, где главные улицы называют в честь пароходов?

 Здесь бывают густые туманы. Во многих местах бывают туманы, но тут слышны голоса пароходов. И становится не так одиноко. Пароходы. Ведь кто-то ещё там ищет свой путь, старается разглядеть тот маяк, который приведёт домой. Здесь провожают пароходы, играют им «Прощание Славянки». И тут встречают пароходы. Я помню, мальчишкой убегал в порт, садился на причале на кнехт, и часами сидел и просто смотрел…

 Вон, три маленьких буксира потащили громадину, полную контейнеров с чем-то заморским. А вон, весь какой-то стремительно-красивый, несмотря на свой грустный серый цвет, из порта выходит авианосный крейсер «Минск». Он всегда выходил сам, на что ему буксиры! Вот легла на секунду тень, это портальный кран, что-то решил положить в трюм.

 И всюду блики! Это солнце отражается в волнах! Я так мог сидеть часами и дышать солёным воздухом. Впрочем, воздух здесь везде солёный. Другого такого вкусного я нигде больше не дышал! Здесь такое море! О, про это я могу говорить часами. Про его зелёную воду, про его доброту, про его суровость. А еще здесь есть крепость. Вы знаете, что здесь есть крепость? Газета «Таймс» в 1919 году писала, что эта «крепость - лучшая из приморских крепостей всего мира, а её сооружения являют собой чудо военно-инженерного искусства». Конечно, газетчики слегка приврали, так как крепость ни разу не участвовала в боевых действиях. Ну и что? Как сказал Николай Кладо, «крепость, которой за всю войну не придется сделать ни одного выстрела из-за того, что неприятель будет считать для себя невыгодным вступить с ней в состязание, наилучшим образом выполнит свою задачу».

 И на горе Монастырской в просторечье – «Дубки» стоит памятник героям «Варяга». Там находится «Морское кладбище». А у причала стоит ракетный крейсер с тем же именем. И память продолжает жить. И гордость. И сила.

 А сопки вокруг – они тоже живые. На них надо смотреть осенью. Они полыхают даже не пламенем, а изумительным фейерверком. От нежно-розового с зелеными и желтыми переливами, до оранжевых с вплетенной багряной синевой взрывов. Удивительное зрелище. В это время надо обязательно попасть в лес. Не просто запах отгоревших листьев, а целительный воздух дарящей природы. Лимонник, кишмиш, кедровые стволы, дикий виноград даже мелкая травинка и та пахнет. Есть даже красивое объяснение, что бухта «Золотого Рога» получила свое название осенью, из-за окаймлявших ее деревьев. Но я видел другое объяснение! Бродя по окрестным сопкам во время заката, я взглянул на воды этой бухты. От края до края там плескалось солнце. И не в воде оно купалось - это было золото! Не подобие металла в сережках или колечках, а настоящее расплавленное, пылающее бликами света полновесное ЗОЛОТО!

 Это всё мой город. И много чего ещё, я могу долго говорить про свой город, но я не буду. Потому что мне хочется плакать, мы далеко друг от друга. Но, не смотря на то, что Владивосток сейчас далеко, это всегда мой самый лучший город. На целом свете!

 Я вернусь к тебе.

(SSSS)