В гостях у графа Диффузора

Никто и думать не хотел о том,  что поезд может сойти с рельсов. А он сходил, беспричинно и бесповоротно, сходил с ума, с проложенной для него дороги, выезжал из мирной расписанной жизни в   чёрные зеркала остывающих луж и россыпи мёртвого стекла.
 Стремительно обволакиваясь тягучим липким страхом, как вязнущая в лужице сгущёнки пчела, Элиза   стояла в самом конце настойчиво кренящегося коридора. Зачем? -   прозрачно зазвенели  зрачки  ещё целых окон. Поезд вылечат, и никто не погибнет, - сказал   Элизе  её жизненный опыт.
-Это мне, - заметил граф Диффузор, мягко отнимая тёмно-красную розу, подаренную кем-то на перроне при прощании. -Спасибо, Алиса. Пойдём.
Виртуальное убежище оказалось захламленным разочаровывающей  дребеденью. Резко пахло кошками, корицей и коньяком. Элиза невольно поморщилась, и клопино-кошачьи запахи, чуть помедлив, затаились  по углам.
-Вино будешь? - вежливо спросил граф.
Элиза подумала и отказалась.
-А придётся.
Роняя на прохладный мрамор белые непрозрачные капли,  граф  поставил перед ней высокий бокал. Элиза послушно прикоснулась губами к тонкому стеклу.
-Молоко?
-Да, - легко согласился  граф. - Ну что, перейдём к делу?
-Нет, - попросила  Элиза...
-Тебя кто-то спрашивает? - развеселился граф. -Значит, так. Я отвечу на один вопрос, выполню одно желание и кое о чём поведаю. Может быть. Если ты мне понравишься.  Понятно?
Элиза кивнула.
-Тогда вперёд. Сначала   вопрос.
Секундная стрелка никак не могла одолеть крутой подъём и, наконец  сдавшись, ровными шажками двинулась в обратную сторону. Элиза отрицательно покачала головой.
-Что-что?
-У меня нет вопросов.
-Ну-у... Так нельзя, девочка моя хорошая. Правда нельзя. Придумай что-нибудь, пожалуйста.
-Почему так нельзя?
Широкая плывущая  улыбка чеширского кота чуть изменила лицо графа:
-Умничка, придумала. Отвечаю. Например, ты отстояла в очереди   за  жетонами на метро и оказалась у самого окошечка кассы. Что ты делаешь теперь?   Просовываешь в щёлочку свои бумажки. Что делает кассир? Высыпает тебе в ту же щёлочку жетоны. И никто не спрашивает, какой в этом смысл. Сейчас ты мне уже снишься. Передумывать поздно. Можешь   потом со своим жетоном  делать всё что захочешь, но взять его тебе придётся.
-А ты мне тоже снишься?
-Другой вопрос, другой вопрос. Давай желание.
-Нет.
Граф  Диффузор задумчиво   пощекотал  брюшко спускающемуся на невидимой паутинке  восьминогому зверю.
-Исключительно капризный ребёнок... Попробуй ещё раз, хорошо? Только без напряженья...
-Пусть с поездом всё кончится хорошо.
Граф  встал с дивана, уронив бархатную подушку,  помог  золочёной стрелке взобраться наверх - она лихо, в три приёма, соскользнула в самую нижнюю точку циферблата и вновь начала  свой долгий путь к вершине, - пересел поближе к Элизе.
-Не плачь. Открой   глаза.
Жемчужно-серые рассветные сумерки вползали в окно. Что-то прекратилось, оборвалось навсегда; ложка заскребла по донышку.
-Ангел мой Лиза, вспомни. Всё - всегда - кончается - хорошо. Тебе жалко башкирского  мальчика со своим чок-чоком? Хочешь, я расскажу тебе, что с ним может произойти, если он не умрёт сегодня ночью во сне?  Впереди  столько войн, тёмных подворотен, опасной для жизни водки... Нет, не плачь. Открой глаза. Я выполню твоё  желание. Для этого мне нужно просто ни во что не вмешиваться, спасибо, ангел мой.
Граф Диффузор стёр слёзы с её щёк  и уронил ей на колени  всё   ещё свежую полураспустившуюся розу, в отблесках каминного огня  казавшуюся почти чёрной.
-Ты перепугаешься, как заяц,  и побежишь, и восхитительно, по-чёрному заблудишься.  Будешь замерзать на утренней скамейке у спящего фонтана. И встревоженный прохожий, выйдя из терпкой  послерассветной тени, на правах   первого встречного сотрёт   несильную кровь с твоего тела и полюбит тебя.  Не рассказывай  ему про Глеба. Ты знаешь, кто такой Глеб?
Элиза уже знала. Ночной бар, длинные тёмные волосы, серая джинсовая рубашка.
-И второе: не разрешай Глебу прикасаться к  тебе. Ну что ты вздрагиваешь, что ты радуешься, глупенькая?  Я не знаю, встретишься ты с Глебом или нет, ты не спросила меня об этом. Алиса, ты слышишь меня? два правила, всего два запрета...  А, моё дело предупредить, и то, если ты мне понравишься. Всё, пора просыпаться. Может быть, ещё встретимся, приятно было с тобой...  Доброе утро, милая.
Элиза проснулась от криков, звона, боли.

                Черный лев. Отрывок № 10.