Ночь безумия

Ты прячешься снова в каком-то логове,
Как белый медведь в ледяной берлоге,
Ты ждёшь то ли рыхлого, то ли пологого
И мечешься в еле заметной тревоге.

Беснуешься, будто нечистая совесть,
То криком зальёшься, то вновь бормочешь,
Какая же это нежданная новость
Тебя разбудила свистком среди ночи?

И проклинаешь ты идола ихнего,
Знаешь, что скоро он будет низвергнут,
Ждёшь то ли злостного ты, то ли рыхлого
И погружаешься разумом в вермут.

Сколько осталось дорог и мостов ещё,
Что не успела из памяти выманить?
Каждый имеет ярлык свой и прозвище --
Ты называть их не смеешь по имени.

Ты улиц боишься и окон. Ещё бы!
Ты их со злым наслаждением топчешь,
Память твоя в кабаки и трущобы
Не забредает в подобные ночи.

Память твоя, как ночная девица,
Любит шататься у ярких отелей,
Любит в ночных ресторанах светиться,
Любит, что б лишь на неё и смотрели.

Любит, когда щелкуны и зеваки
Жадно бросаются в эти затеи
И спотыкаются сердцем во мраке
Вот о такие же в памяти тени.

Но ты поклоняешься вечным и жутким,
Ты дружишь с толпой опьянённых и жгучих,
Тебе ли раскаиваться в промежутках
И думать с сомненьем, что так было б лучше?!

Нет! Твоя память хоть бешеной сводни
Будет, наверно, без спору похлеще,
Нет! не она тебя будит сегодня
Ночью такой же, как омут, зловещей.

Ты не смиряешься, рвёшься и мечешь,
В темень летишь, как на брачное ложе.
Кто же на сей раз тобою намечен,
Кто же на сей раз тобою низложен?

Где же ты душу в смирении вымажешь,
Если сомнения не на что выменять?
То, что у нас называется имиджем,
Ты называешь давно по имени!

В сердце твоём обитает Дракула,
От слов и взглядов несёт преисподней,
Но нечем заполнить душевный вакуум
В светлой душе и тогда, и сегодня!