Таганьика

Самое страшное – не то, что мы навсегда потеряем друг друга,
а то, что никогда не сможем это сделать…
Вот, посмотри, в холодной синеве ультразвука мельтешит махаон.
Да, это тот, что мы вместе с тобою зачали:
без зубов, чешуи и когтей, но с такими глазами! А крылья!
Крыльев-то нету. Может, не выросли, может, отпали как пошлый
рудимент несостоявшихся обещаний...
Эскадрилья прикосновений налетает неожиданно, со спины, но их бомбежка
настолько виртуальна, что хочется выть моджахедом,
сплавившимся по Замбези в таинственную Таганьику
и спившимся в процессе.
Глупо. Много жидкости, если верить востоковедам,
хорошо для промывания мозгов, но недостаточно, чтобы диктор
торжественно объявил о кристаллизации горячей точки и подписании
Акта Слияния Границ.
Мда… Вечно эти борцы за Свободу выползают из щелей, когда война
близка к своему окончанию, и вещают, вещают…
Хорошо на плоту…
Светлячков хороводы сворачиваются в кольца: одно, два, три…
Недоделанные олимпийцы, блин…
А тебя ведь предупреждали, что это пройдет.
Что на самом-то деле нас нет и не будет.
Нет, потому что никогда и не было.
Не будет, потому что не может быть того, что было всегда.
Ты знаешь, слова – это всего лишь мыслекамикадзе,
суицидники, вывернувшиеся наизнанку от скорости полета.
Почему-то вспоминается солнечный зайчик в купели,
придурковатый Лао-Цзы и этот йог, как его, Рамачарака,
с умным видом спаривающий рождественского гуся с пекинской уткой…
С Новым Годом, кстати!
Пусть блеяние и ненамного благозвучнее ржания,
но хоть какие-то флюиды праздника.
Все проходит, да...
Но не в нашей системе отсчета.
Слушай, Парвати, ты была бы прекрасная мать,
только мало зачать, еще выносить нужно.
И последние восемь недель – самый трудный период.
Опыт в родах имеется.
Так… Пуповину обрезать, плаценту изучить
изнутри и снаружи на предмет повреждений –
обращайся, родная…
В излившихся водах что есть ценного – это их цвет,
цвет ночных махаонов, цвет слепых мотыльков
из глубин Таганьика, кровь строфантуса…
Просто запомни, как бесплотно парят махаоны.
Что не птицы они, а слепые котята в темных ящиках ростовщиков.
Посмотри им в глаза.
Совсем скоро они улетят, превратившись в совят...