Четвертый крайний

У дяди Вани созревали вишни,
Когда тебя увидел я с Виталей.
И думалось мне, что я - третий лишний,
А оказалось, что четвертый крайний.

А ты была когда-то предотряда
И на Доске Почета твое фото.
А нынче у заброшенного сада
Тебя имеет пьяная босота.

А помнишь первый поцелуй на речке
И горечь от портвейна «Три семерки»
И облачные сизые колечки
От дедовой ворованной махорки.

Та память татуировала руки.
Признания пестрели Эрмитажем.
И плакали твои подружки – суки,
Мешая водку с матом трехэтажным.

Они тебе шептали: «Вы не пара!»
И сами все от зависти белели.
А я с упорством глупого Икара
Воск заливал в разорванные щели.

Когда же воск растекся парафином,
Подруги захватили твою душу.
И ты помчалась по рукам графином,
Который забывают, как осушат.

Мужчины для тебя теперь как карты.
Мелькают и ложатся, как попало…
А я храню обломок старой парты –
На нем сердечко и стрела, как жало.