Ника

Мы не были подругами, но проводили вместе много времени. И однажды она рассказала мне о себе. Ей было 45 лет, хорошее образование, ученая степень, престижная работа, взрослая дочь и неплохая квартира недалеко от центра Москвы. Ей не хотелось больше ничего в жизни, кроме одного. Мужчины менялись вместе со временами года. Тянуло выть от одиночества, когда вечером в окно заглядывали сумерки. Дочь выросла, и сама искала спутника жизни. Она любила праздники и развлечения и часто оставляла мать одну. Елена – так звали ту женщину, рассказала мне об одном эпизоде из своей жизни, который потряс меня. У нее был знакомый, который появился однажды из ниоткуда, на вечеринке у старых знакомых. Он был хорош собой, молод и общителен. Разбирался в классической музыке, играл на разных инструментах, в том числе и на гитаре, любил вино и сыры, водил обеих, маму и дочку, в театр, зная и рассказывая много ярчайших историй, которыми обрастают люди искусства. Его звали Николай или Ника. Никто не знал его точного возраста, настоящей профессии и семейного положения. Но душке Нику были рады все и везде, даже там, где его никто не знал, он завоевывал симпатии мгновенно.
Его страсть к Елене не была подделкой. Он действительно ее любил и был ею восхищен. Но время шло и ничего не менялось – они по-прежнему встречались от силы пару раз в неделю, чаще по выходным, и либо ходили в театр, а потом оставались ночевать в трехкомнатной квартире Елены, скупив предварительно полмагазина-палатки, либо просто оставались ужинать при свечах, опять же у Елены, когда дочь уходила куда-нибудь. Елене хотелось задать вопрос, когда же их отношения станут ближе? Когда она узнает, чем живет Ника? Хотелось узнать каковы его устремления, сколько ему лет, и кого он любил? Но какими-то неуловимыми движениями не то бровей, не то глаз, он заставлял ее слова застревать в горле всякий раз, когда она пыталась начать этот разговор.

Однажды во сне он долго стонал и произнес какое-то женское имя, Елене уже не помнила какое. Он долго отшучивался, а потом с суровым видом ответил, что это была его огромная юношеская любовь, которая и теперь, иногда, посещает его в сновидениях. Так прошла почти половина года, и Елена была рада присутствию Ники. Она была уже влюблена в него, почитала и боготворила его, вместе со всеми его странными недостатками, такими как, любовь курить трубку ночью или ношение аляповатых шелковых пижам. Ника по-прежнему выражал ей свое восхищение, дарил подарки и цветы, но Елена была совершенно измучена ситуацией. Она мечтала о своем уютном доме, где поселится ее возлюбленный, впоследствии муж. Что это будет человек, который расскажет ей про себя все,  вплоть до детских страхов. Он будет проводить с ней свободное время, и его не надо будет делить с другими женщинами. Но Ника был не прост. Все так же замирали в горле ее упреки, и жизнь казалась идиллией, если бы тяжелое, душное раздражение не накапливалось в ней оттого, что она почти ничего  так и не узнала о нем за полгода и оттого, что никак не сбывались ее мечты. Дочь привязалась к этому блестящему и по-своему доброму человеку. Обеим был с ним интересно и спокойно. Он приучил их, что краны в доме не текут, что когда перегорает лампочка в люстре именно он, мужчина, лезет на стремянку восстановить все в лучшем виде. И привыкнув к ровному течению жизни, давя свое раздражение в глубине своей души, Елена была немного удивлена и расстроена, когда однажды он сказал ей, что должен уехать. Еще больше она удивилась, когда он объявился через пару недель снова в прежнем виде. Опыт говорил ей, что обычно мужчины не возвращаются к ней такого отъезда. Ника как всегда и во всем был особенным. Еще через месяц он неожиданно уехал снова и опять вернулся. Елена окончательно загрустила, отдалась своему раздражению и гневу и выставила его вон. Ника спокойно ушел, не пытаясь ничего объяснить. И Елена начала у знакомых узнавать то, что ей так хотелось услышать от него самого. Он оказался младше ее, хотя и ненамного. Он оказался на четверть грузином. Он оказался свободным музыкантом, с удивительно приличным достатком. Он оказался разведен или почти разведен. Он боялся змей, одна в детстве его укусила, и он на долго запомнил леденящий ужас приближающейся смерти. Елена не горевала. Она тихо смирилась как всегда раньше. Но все-таки ей было не по себе от разлуки с человеком, который приручил и обаял ее. Ей не хватало его гитарных вечеров и бунтарских рассказов. Но время шло, и Ника не появлялся. Что было скорее закономерно, чем неожиданно для Елены. Она стала подыскивать себе новую кандидатуру. Дочь переболела разрыв так же как и все предыдущие, усмехнувшись и пожав плечиками, она снова буркнула, что рада, что не называла его папой.

Прошел год. Однажды Елена шла по улице и подняв глаза увидела ярко улыбающегося Нику, идущего ей навстречу с цветами и распахнутыми объятиями. Елена обомлела и сразу же позабыла мужчину, который гулял с двумя собачками по утрам в ее дворе. Ника, казалось, вот-вот упадет на одно колено. Елена дернулась, но тучу ее сумок оттолкнула молоденькая, какая-то растрепанная и броско одетая девушка, упавшая сразу же в объятия Ники. Елена не повела и бровью. Она подошла и вежливо поздоровалась. Ника посмотрел и с совершенно невинным взглядом спросил Елену: «Мы знакомы?». Девушка насупилась. «Простите, кажется, я ошиблась,» - ответила Елена, чувствуя смущение и неловкость за тот будничный наряд, в котором была. Елена запахнула куртку, в которой она ходила на рынок, и попыталась ускользнуть, но Ника вдруг что-то вложил ей в руку и решительно зашагал прочь, прихватив за локоть девицу. Елена опешила, увидев в своей руке выразительно крупную купюру. Она так ничего и не поняла, но решила не обращать внимания на этот случай и не анализировать его. Человек, гулявший с двумя собачками, оказался алкоголиком. Потом она встретила еще одного, еще одного, и наконец обрела покой и счастье. Но, по сей день, ее тревожит призрак Ники. Что-то искреннее было в его глазах, когда он не узнал ее. Может быть, у него случилась амнезия или он действительно забыл ее. Но ответа она не нашла. Ника так же быстро исчез из ее компании, как и появился в ней. И уж никто не мог ей объяснить ничего. А может это был его брат близнец?