Некоторый срез

               
                Осеннее лордство назначено Светлости Вашей.
Храни Вас Ваш свет, ибо листья погаснут в дороге.
В дороге меж снов, между строк, между синих порогов и окон,
и все истечет. Что обещано, тело запомнит:
сфумато – сиреневый флёр полутеней и осень.
Вот– путь облаков проживанья текущих.
Увидишь, когда переменится птицами небо.


***      
Так мальчик испуган, посланец Забытой Надежды,
распахнутой дверью, открытой давлением света,
и так зачарован осеннею властью, что прежде
чем землю узнать за порогом уснувшего лета,
он в паузе между дыханьями ищет ответа.
– Дыши! 
               

                ***
Беги, беги. Здесь силы таковы –
горят каналы. Искры. Напряженье.
Побереги свое воображенье –
сгорит сознанье. Слухом не совы,
но мыши – слово! Дай мне весть!
Вниманием внимаю вне и внемлю,
пойму ли – обойму, объемлю,
покуда внятно станет – есть!
Да-да, горю. На пепелище ветер
понанесет. Иные переделы
нам станут ведомы,
покуда мы ведомы.
И храм и кладбище – торжище
до слова. Вот я, Боже! Кто мы?
                28.11.00.               


Как жду тебя –
то знает вечер тёмный,
внимательным окном за мной следящий.
Как жду тебя? –
мой телефон не спящий
так виновато поджимает провод,
когда – не ты... Legato
пью кофе без тебя
и без тебя вхожу, снимаю шубу,
и проживаю паузу и утром,
я кофе пью... и трубке телефонной
передаю пожатье побелевшим –
так жду тебя,
и голосом подсевшим
от не тебя: ”Алле! Да, я... ”
                18.12.00

             
Это мы, это пленники слов.
Племя ищущих узы, узду, стремена обстоятельств,
утверждающих смысл по нужде доказательств,
доказующих необходимость основ...
Поиграем.
Когда ни будь бросим, иль отнято будет.
Это мы. Это пленники слов.
                25.12.00

            

Так странно что орёл и решка,
что геометрий разных 
созданья –
назначены друг другу на свиданья;
своих желаний праздных(не праздничных ли?)
ускользнуть ли нам?
Среди планет – круглейшая на свете –
Неукоснительность, она же Непреклонность,
являет некоторым свою склонность...
                13.01.01

            
     Люблю. Дыханьем, голосом, глазами,
     рукой и сном, снаружи и внутри.
     Тебя ли? я ли? – что - то там, за нами,
     сквозь нас соединяется... Смотри! –
     Как ветви пенятся, стволом врастая в землю!..
     Как пьяно облако Останкинскою башней!..
     Как трактор нежит уличную пашню!..
     Как я твоим звукодвиженьям внемлю!..
                *  *  *               

О, говори со мною. О, спроси! О чем угодно. Я отвечу честно.
Меня так много за души кулисой. И каждый жить готов, и танцевать, и петь!
Отпразднуем мгновенье. Неизвестно –
вдруг ветер переменится! Ответь!               
               

                *  *  *
Ты смотришь, будто видишь. Мы то знаем,
мы с ветром – это зеркало воды.
Его легко разбить, сыграем?
Удариться боишься? Брось... Води!
Там только отражение мгновенья
лица, когда то бывшего твоим.
А мы…  мы продолжение движенья!
Что нами двигает? И... что творим?..
                15.01.01


             
Ломится Ветер.
Ветер, мой Ветер!
За ноги ловишь? –
просишься в сердце... Такая любовь вот!..
Сердце бескрайнее? Ах! Твои ласки –
сказки!
Носишь меня
снегом,
и лицо – льдышкой
           отражает
небо,
которое тает
в снеговой стае,
между нас,
в миллионе глаз.
Ветер мой, Ветер!
Вот такая любовь...


***               
Сердце сжалось,
будто будем падать.
Ветер
облако подвинул.
25.01.01



Я на свадьбу, иль на тризну?
На чужбину, иль в отчизну?
Я ли? Ты ли...
Были, стыли
жадной кровью на дороге.
Дроги, дроги –
мерседес.
Ввысь домами – дикий лес
жмется, жмется к тротуарам, в милосердие зимы.
В паузу занесены,
словно в книгу. Спасены?
                02.02.01.
 


Спасайтесь! Я больна  весной.
Мне небо наизнанку красно.
Невыносимо и ненастно.
И ветрено. И... Боже мой! 


                ***
При сумерках. Свеча. Таинственные знаки
таинственнейшей лжи, на праздник так похожей.
О, осторожней с этим! – осторожней
с гостинцами у ласкового Локи...
Все Даки…
                февраль 01


Кот – это часть одежды, –
нет никакой надежды
снять его с части тела,
что посидеть хотела.

 ***
В холодильнике – пусто.
Как письменно, так и устно.
Да и сам он – фантазия.
Вот такая оказия.
 


          Из разговоров с Серёжей Лобовым       

Высочайший Лао сказал: ”Что наверху, то и внизу!”
“Так вот почему я здесь!” – воскликнул маленький Цзы.
      
                22.04.01

Я не пишу. Они толпятся сами
и тесно дышат. Я – прибор,
посредством коего,
протискиваться надо.
А, впрочем, кто кем дышит и не важно!..
                08.05.01


   Из разговоров с Янисом Николопулосом
 

Королева приходит из репьев,
лопухов, одуванчиков,
                из-за забора.
Королев не бывает в изгнанье:
                или есть она,
                или нет её.
И, покуда ты сам не признаешь,
трепеща от восторга и ужаса, – нет ей дела до чувства
                величия,
есть ей дело до чувства вершимости,
о котором ничто не известно нам,
если нет королевы поблизости…
                14.06.01

Сама себе кормилица и Федра,
сама себе я в яблоках судьба.

Какой чумой запачканы колени?
Мне ангелы не позволяли падать.

И всё же манная луна из боговой груди стекает.

Наедине, с собою на ладони
тепло и ветрено. И настоящий миг
ничем не застю.

Ведь Бог простит…  и слава Богу.
                12.09.01.



Август пропущен. Он – дефис. Черта. (Черта с два!)
Линии рук не узнать. Кто живет за меня?

Вот и на вкус и на слух все знакомы слова: "дважды– два"…
Боже! Так кто же живет за меня?!
Из меня…
                11.09.01



                О.К.   
               
Не Вы играете, сам Дух играет в Вас –
Хозяин Человеческих Мистерий
на Театре
в Вас помещается
со всей своею правдой.
И только гармоничное созданье
вместить в себя способно эту силу,
и голос дать ей свой –
терзать сердца лишением границ
для восприятья.
  Потрясено
внимающее "я".
Объятие невыносимо тяжко.
Но только Вы умолкнете – погибнем
в который раз!
В который раз безжалостною жаждой
мне в эту пропасть кануть безоглядно
неймётся!   
Благодарность безгранична.

12.10.01



Опять, мой Ветер, дребезжишь стеклом.
Впустить тебя? Чего ты, милый, хочешь?
Нести куда-то сорванным листом
меня? Уже слезами мочишь…
Я тяжела сегодня? Да… как  ртуть
я липну к полу. Проживает
меня сегодня каменная суть
и ниц дыханье прижимает.
Материализуйся в ком - нибудь,
чтоб приласкать тебя достало силы.
Тобой единственным, мой милый,
почти любого дышит грудь.
               
Всё заперто. Сквозь стену выпадаю
с тобой, безудержным и нематериальным,
поскольку ветрена! С тобою изначально
мы сочтены и пойманы. Вдыхаю.                13.10.01


                Maruty (Joy)

Ночь – это выдоха время. У города – осень. Прощанье
с несовершённым, несбывшимся, втуне манившем.
Всё выдыхай, выдыхай! Сокращай, сокращай расстоянье
между концом и началом, так много сулившем.
Так, в исчезающе малом пространстве вселенной,
сгинул твой плач оттого, что его не бывало.
Помни теперь, что ты та, кто вдыхает так верно,
чтобы ни  звука, ни капли весны не пропало.
Так выдыхай, вызревай, выпевай своё имя.
Дикие Гуси летят, куда ветер их просит.
Пусть бесконечен твой выдох и не представимы
эти пределы… О! Ветер мой, где тебя носит!
               
                03.11.01



Всё ноябрь – эта осень и дождь. Это лужи и листья. Фонарь
притянул этот желтый туман, и пасёт, и ворожит. Окно
очаровано им и плывёт и бледнеет. Темно
всё вокруг, кроме этого, ткущего мокрую хмарь.
На твоём языке отвечая, добавлю тепла,
волшебства дуновений – сказаний горячих и нежных.
Чтоб прозрачней блуждалось меж окон и желтых, и снежных.
Чтобы стылая морось, сгустившись волной, утекла.
Это осень и дождь. Это стылые листья. Со мной –
эта ночь, фонарём отуманясь, прижавшись к окну, 
утешается сном, у тепла и покоя в плену.
Тише, Ветер мой, спи мой Ноябрь золотой.

                04.11.01


Ноябрь укрылся в белое.  А праздник
твоими разговорами живет.
Привыкла с голоса любить. Хоть вижу
за голосом лицо твоё и руки,
и даже чувствую дыхание чуть-чуть.
Полнее тело вспоминать боится,
чтоб ветреность свою не растревожить.
Пусть лучше – в белое. Белее, точно строже…
гляжу в окно и слушаю твой голос.
И трубку телефонную сжимаю
такую белую…
                24.11.01


Арсении      

Воскресный Ангел – теплое пятно,
основывая августа весомость
тебя придумал с целью обобщить
свои искания.
                07.02.


Когда волна кидается на берег,
всем телом берег утонуть стремится
себя не помня.
               
                ***               

За круглый камня бок тропинка запетлилась,
о теплый камня бок тропинка затеплилась,
затеплился в долине огонек,
дымок в лощинку ветер поволок,
свивать себе из запахов коктейль;
невольно взглядом ловится постель,
колени, локти, землю обретя,
истаяли воспоминаньем дня. 
                08.02


Тело, защищаясь от всяческой скверны, притупляет чувствительность.
Это помогает адаптироваться без лишних затрат.
Изящно воплощаясь в зомби,
переживаешь то, что надо,
становясь биомассой
эволюции.

                02.09.02.



Москва дымится. Видимо, коптиться,
чтоб не испортиться, нам нынче прописали.
Потёмки нам на ощупь и на откуп
доверены. Как будем осторожно
притрагиваться к потерпевшим
в туманах недомысленностей и
неузнанности.
Касаться незнакомости, как будто
казаться чем-то новым в этих стенах,
которые в себе мы заточили.
Мы заново границы постигаем
в условиях, удобных растворенью,
и оттого касаемся дыханьем
дыхания.
Зеркал запотеванье…
                04.09.02.

Уж если заточение, так бездна! В бездонности  искать ли оправданья?
Оковы маятника. Скорость вдохновенья. Огромные такие колебанья!
Пока мы проживаем исполненье особенностей этого паденья,
условимся о знаках языка, чтобы узнать друг друга отраженья.

                09.09.02



Кто ввергнут  в этот свет и прах
творить концовки – изувечен.
И этим он Тобой отмечен
во всех его живых ролях.
Покоя призрак в равновесье
разоблачает он, скорбя,
что гонит миг дождливой взвесью,
и, значит, гонит от себя.
Он сам гоним за то, что вечность
на паузе не даст испить,
безукоризненно беспечность
исполнив, чтобы честным быть.
Вполне возможно, сам не знает
за что его судьба гнетет,
но ясно чувствует ту малость,
которой нам не достает.
 
         ***
Могло ли быть иначе? Да, вполне.
Но не для нас, желавших этой муки,
быть спетыми друг другом.

Друг друга мы придумали затем
чтобы играть друг с другом в первородность.

Пусть все – лишь отражения тебя,
и все – меня текущие аспекты.

Какой оригинальный способ
об отношеньях что-то говорить!..

                15.09.02

Тварь сотворенная,
          я жажду цели знать
                творения меня в Твоей вселенной.
Хоть знаю – это все любя.
С пристрастьем Ты казнишь меня
своей любовью непременной.
С неблагодарностью беспечной,
так безответственно шутя,
ломаю, как сухую вечность
все чем Ты трогаешь меня.
Все, что Ты пишешь мне под ноги,
все, что Ты дышишь на меня,
миную с важностью миноги,
губой презрительно кривя.
Как будто я и не Тобою
дышу во сне и наяву,
как будто я дитя чужое,
во Имя не Твое живу.
Все, чем живу на самом деле, –
все ведомо тебе, Мой Бог:
не соответствую ли цели
иной, чем Ты мне дать бы мог?

                16.09.02

О, нет, нет, нет. Не надо про детей.
Зачем нам знать, что вымрут вслед за нами.
Уж лучше поскорей сойдем мы сами,
под сумерки разбитых фонарей…
чтоб думать – все в порядке за спиной,
хотя там нет уж ничего живого.
Мы грезим: все начнется снова…
чтобы продолжить начатое мной.
Коль буйный лес свели уже под поле, –
ни деревца не вырастет на нем,
и если что и вырастет на воле,
так лес здесь ни при чем…

Ужель мы так мертвы? Ну… мы-то ладно. Нет,
не надо, ради Бога, про детей, –
и… в сумерки разбитых фонарей
для них, доверчивых, прокладываем след.

Горит земля. Москва вдыхает смерть. 
Не можем этой смертью надышаться.
Как хочется пред кем-то оправдаться,
что-де не мной творится круговерть.

Назвался бы мутацией, коль смог
весь этот геноцид, как в анекдоте:
– А правда что здесь люди жили, вроде?
– Нет, это всё фантастика, сынок!

                18.09.02