Возьмем пример с феноменантов

"Я родился и вырос в тамбовских лесах
Виктор Тамбовский

Я родился и вырос в тамбовских лесах,
Где собаки взмутили былую породу,
Прорывается нам хриплый лай в голоса,-
А волчицы приносят от вязки уродов.
......
......
Я покинул свой дом; за Москву да за Тверь
Устремился к лесам вологодским на север.
В подмосковье не волк, а затравленный зверь,
Скоро волчью добычу заменит на клевер.
....."


Сучья порода.

Нынче сука породой совсем измельчала,
С бодуна не поймешь: где татар где Литвин.
С Рефтом, что ли сойтись? В идеальную пару!
Что бы расу улучшить среднерусских равнин.

Я ему принесу с нашей вязки приплод –
Чистокровных тамбовцев с высокою холкой.
Я ведь, братцы, мастак городить огород,
Только клевер не жру –  лучше, зубы на полку!



"Немного неправильный сонет
Таша Мушина

Стрекоза — из позапрошлой жизни
Залетевшее письмо твое:
Четкое каслинское литье,
Легкий привкус терпкой укоризны.

…Глиняные старославянизмы,
Греческий и вечное нытье —
Это из небесных хлябей льет
На Москву в дождливом пароксизме.

Скука этих лет нам в кожу въелась,
Как бы нам обоим ни хотелось,
Но родимых пятен не отмыть.

Каждый память прячет в тело, в дело,
Ведь земля чуть-чуть осиротела,
С той поры, как перестали мы."



Сильно неправильный сонет
(Подражание с гражданским уклоном:)

Вечное козлиное нытье,
Твердые на ощупь латинизмы.
Вот тебе – прощальное «адьё»,
Как укор оставленной отчизны.

Вот тебе – прощальное «пардон»
В не отмытых пятнах аберраций.
Нужно было лучше собираться,
От судьбы сбегая за кордон.

Вот ведь как! Какое значит дело:
Я чуть-чуть, но зАбеременела
С той поры, как переспали мы.

Что, не веришь? Врешь, что надоело?
Избегаешь честной срамоты,
На сносях оставленной страны!



"ТЫ СО МНОЙ ГОВОРИ...
Александр Смирнов

Ты со мной говори на своем языке,
Я пойму по губам, по глазам, по ладоням,
Я узнаю тебя по следам на песке
И услышу твой голос в полуночном стоне.

Не смотри, что я глух, ты со мной говори.
Не смотри, что я слеп, улыбайся мне снова.
И далекой звездой засияет внутри
Моего подсознания каждое слово."



Этот стон у нас песней зовется.

Моего подсознания хватит на всех,
Не смотри, что родился уродом,
Поэтический дар, так и прет, из прорех,
Ты сожми его в теплых ладонях.

Не смотри, что я глух, не смотри, что я слеп,
Что рифмую я «слово» и «снова»,
Погляди, как поднялся, набух и окреп
Мой протез, заменяющий Слово.

Двигай. Двигай звездой. Говори. Говори.
Говори что-нибудь –  что придется.
Про звезду, про звезду у которой внутри...
Этот стон у нас песней зовется!




"В садах неразделенности моей
Марина Чиркова

В саду неразделенности моей
Я рву крыжовник, розовый от муки
Произрастанья тенью меж теней:
Он слаще даже сахарных вещей, -
Другие пусть заламывают руки
В саду неразделенности моей!..

Иду бродить в пустыннейших местах
С опушкой виноградно-драгоценной:
Не больше и не менее Вселенной
Себе на удивление самой
Отыщется в оранжевых ветвях,
На прочность мой испытывавших страх
И в гамаке раскачивавших в зной, -
Другие пусть боятся неизменной
Листвы их, неизменно-золотой!..

И золотятся волосы хвоин,
И зеркало небес безбрежно рядом,
И милых мелочей текучий дым,
Других хранивший много одиноких
В садах неразделенности широких,
Хранит меня от мошек лишних взглядов
Меж мной и отражением моим!.."


Садовые сласти.

От сахарных и сладостных вещей,
от золота в медовой позолоте
я рву... и в розоватой рвоте
хранится долгий след вчерашних щей.

Не больше и не менее вселенный,
не менее, но больше Грамотей,
отыщется какой-нибудь злодей,
стихи мои оценит лишним взглядом
и то, что представлялось раньше садом,
забором поэтических затей
окажется... и милых мелких ляпов.