Сыну

Мой мальчик сероглазый,
белокожий,
Совсем ты на еврея
не похожий,
Совсем не те
в Израиле евреи,
ты с каждым днём
становишься белее.

Лучисты
твои серые глазёнки,
чиста
твоя сибирская душа,
Мир на тебя посмотрит
с удивленьем,
а ты на мир посмотришь
не спеша...

А что вокруг?
Вокруг лишь
только пальмы,
лишь пальмы,
да белёсые пески.
Ты взор свой
устремишь на море,
а сердце?
Сердце стонет от тоски.

Белее этой белой пены,
снега земли,
что где-то далеко,
вокруг тебя
смазливые девчонки,
не видишь их,
ты слишком высоко...

А что же там
за синим морем?
За древним садом
Гефсиманским,
За гранью
нарисованного круга,
Ты вдруг увидел,
Финист Ясный?

Распятую Россию
на Голгофе,
её измученное тело,
и кровь,которая на белом,
и никому
до этого нет дела...

Мой русский
до последней капли
крови.
Еврей мой
до последней клетки,
Мой белокожий,
сероглазый,
не выдержишь ты
в этой сладкой клетке.

Твоя душа как птица
рвётся в небо,
Твой русский
разрывает все оковы.
Засовы?
Что тебе засовы,
ведь ты не в силах
жить без сердца!