Парад проходимцев

П р о л о г  п р о з о й.
Сейчас мы вам покажем па-
рад, небывалый и восхитительный.
Десятки лиц промелькнут пе-
ред вами. Они будут рыдать,
заливаться смехом, кривляться
и корчить вам рожи. Из
этого последует сентенция!!
Только вы досидите до
конца и не убегайте.
Итак, выход первый!



Э п и г р а ф.
Мир так зол и переменчив,
Наяву как и во сне,
Я с собой ношу бубенчик,
Он звенит на счастье мне.

И слепит и увлекает
За возможностью возможность,
Только путь одно петляет –
Из ничтожности в ничтожность.

Только пряник да кулак,
Одинокость и вражда.
Караулит каждый шаг
Беспросветная нужда.

Но не ведаю я как
Ловит в сеть меня обман,
Шутовской, видать, колпак –
Мой счастливый талисман.

П р о л о г.
Наш замысел прекрасный и свободный,
В порыве светлом устремленный в высь,
Он завершился! Смело понеслись
Потоки мысли к цели благородной.

Она - парад сей, вольный и народный.
Внимательно прислушайся, вглядись, -
Вот сам Пегас уже пустился в рысь,
Он мчит сюда, холеный и дородный.

Собрали вместе слезы мы и шутки
В единый труд, а чтобы для любого
Он стал занятен, - поместили там

Немного правды, радости немного,
Букеты свежих роз для свежих дам.
Но и другим подарим незабудки.



О б ы в а т е л ь.
Гуляют люди, и течет река,
И птицы распевают дружно, -
Все это есть и все не нужно,
И все тошнит меня слегка.

По глади неба облака
Уже сползаются утюжно,
И так смотреть на них натужно,
Что все тошнит меня слегка.

Пойти там что ли мне того? –
Домой немного пообедать,
Побыть в тиши, грибков отведать,

А по дороге взять пивка.
Ведь станет легче от него,
Иль же стошнит наверняка.



Ц и н и к.
Я – весь опущенный,
Горбатый и понурый,
Гуляю кущами,
А день какой-то хмурый.

И на сердце к тому ж
И пусто и тревожно.
Вдоль мутных луж
Ступаю осторожно.

И сутки я не ел,
Два дня не спал.
Мне мой удел
Невыносимым стал.

Но не найти участья
Средь измен.
Так, где же твое счастье,
Диоген?




Л и ц е м е р.
Упрямый, проживаю день за днем,
Снося послушно не слабеющую муку.
Хотя и кошелек не тяготит рублем
Мою ленивую худую руку,

И други прежние взирают свысока,
При этом чувствуя иллюзию полета,
И кашель бьет, и часто бьют бока,
И столько бед, что сбился я со счета.

И все кривляюсь, хитрый пантомим:
Как декорации сменяются селенья,
Учтивость на лице моем как грим,
Скрывающий обиды и лишенья.

Чеканю причитанья в такты ног,
На каждый шаг. И все же до поры,
Покуда длится этот монолог,
Я не скажу, что вышел из игры.


Р е в о л ю ц и о н е р.
Что ж, пускай я выйду развратней,
Пусть я беден, оборван и не уклюж,
Да и вонь моих слов и скверней и отвратней
Запаха чистеньких этих душ.

Но я молод, здоров, беззаботен и весел.
Или этого мало? – Ну что же, притом,
Мой веселый порыв часто требует песен,
Спетых свободным хмельным языком.

Или выпало им, - этой кучке бездарной, -
Все судить за других, или им подавлять
Новый гул площадей, с крепкой руганью бранной.
Им ли? – За век не сумевшим сказать.

Будто жизней чужих оскудевшие краски
И на головы их беды не накликают,
Только строят они разневинные глазки,
Да в холеные бородки хитро хихикают.

Я вырвал бы жидкие сытых глаза,
Растоптал бы зрачки их сапог каблуками,
Загрохотал бы как гром и гроза
О мешки толстых брюх наотмашь кулаками…

Но довольно, - мозги у меня набекрень,
Этот гнев никому не нужен.
Завтра будет такой же день, -
Поспешу на бесплатный ужин.




П р о л о г.
Расскажите, как нам будет легче,
Как и сладко и беспечно будет.
Завтра будет лучше, чем сегодня, -
Как тоску изжить нам, расскажите.
Вы уже, я вижу, рот открыли.
Ничего не надо, - помолчите.




А з и а т.
Хотя путь мой и зыбок,
Я отважен и груб
Среди встречных улыбок
Напомаженных губ.

Без волнения крови
Жду веселых проказ,
Из-под щипаной брови
Подмигающих глаз.

И, наверно, за миги
Я бы взмыл выше птиц,
Но безмерны вериги
Моих южных яиц.

И пусть нет ни копейки,
Я – как вежливый лев,
Если вдруг на скамейке
Клею денежных дев.

А сговорчивость в мае
Даже скрягам ясна –
Все долги отсчитает
За бродягу весна.




Л и ц е м е р.
Я – автор многочисленных утопий
И голодушных красочных картин,
Производитель выбитых витрин, -
Образчик суеверных филантропий.

Я – жаркий ветер стран восточных,
Озябший среди северных равнин.
В лачугах вы, бездомен лишь один
Я – архитектор замков напесочных.




П о э т.
Нуждою, словно молью, съеден,
Ветшает и к земле теснится дух.
Мечты же вольные взвиваются как пух,
Ловить ли их тому, кто беден?

Ловить ли их тому, кто беден;
Желать, чтоб пламень не потух
Тому ль, чье место средь старух
Отслушать звон пустых обеден?

Живя меж гладом и могилой,
Ему ль, в тоске былых времен,
Тревожить страсти, с новой силой

Будить их сладкозвучный стон
И плакать о разлуке с милой,
Когда он с хлебом разлучен.



К у р т и з а н о ч к а.
Оп – оп
Тах – тах – тах
Трах – тах – тах



А з и а т.
Уж третий год, как сытый и одетый,
Покинул я предел ташкентских махалей,
Но, правим безмятежностью своей
В скитаниях, дошел до крайней меты.

Мне в мире нечем быть, и стать поэтом
Задумал я от бедности. Ей-ей,
За рифмы слов я взялся побойчей,
Чтоб легкий хлеб добыть сонетом.

Тебе во всем сознаюсь без стыда.
Удел изгнанника и тяжек и ничтожен.
Куда ни глянь – обида и нужда,

Напрасен каждый шаг и ложен.
Но если ты с улыбкой скажешь: «да»,
То я все бедствия забуду навсегда

И до утра мы счастливы быть сможем.

Н и щ и й.
Я очень люблю, когда у меня
болят зубы.
Люблю кормиться с чужих столов
и спать на вокзале.
Не есть и не пить много дней
я люблю всего больше.
Приятно мне думать, что так я
сумею и дальше
Гулять в этом городе славном
свои выставляя лохмотья…
Да вы смеетесь сейчас надо мною, -
напрасно.
Уверены, - ляжете спать вы в теплой
постели. Неверно!
Пырну вас ножом я сегодня и
буду смеяться.



В м е с т е.
В целях добрых увещаний
Раздаются каждый час
Сто красивых обещаний,
И дурачат сотню раз.

Ведь в посулах смысла нет
И не нужно много слов,
Просто мы пришли на свет
И не ведаем основ.

Кто в удаче, кто в просчете,
Только день за днем,
Вы по-своему живете,
Мы - как вышло, так живем.

Упадем на жизни дно,
Будем петь, гулять и пить.
Если мало нам дано, -
С нас и нечего спросить.
З а н а в е с.
Мы допускали промахи не раз,
И верного не сделали ни шагу,
Однако не судите бедолагу,
Что сочиняет реплики для нас.

Актеры выступали без прикрас, -
Поймите в этом честную отвагу.
Стремясь душой к общественному благу
Мы начинали пьесу. Лишь Пегас

Подвел ее решительно, злодей.
Вот прилетит к нам, думали, подмога,
А он замялся чахлый у дверей, -

Разбили лошадь голод и дорога,
Но сколь же паче бедных сих людей.
Они ведь правы: не судите строго.




Э п и л о г.
Вот и все, отлетела тревога,
Отступила от сердца печаль.
Успокоен и пьян я немного
И немного прошедшего жаль.

Жаль того, что напрасно я тратил,
Что рвалось и кипело в груди.
Жаль, что ход этих дней невозвратен,
Что сомненья и боль впереди.

Что так многое сердцем взлелеял,
Столь высокое мыслью любил,
Умножая лишь скорбь и потери,
Да расходуя юности пыл.

Только важного ныне не стало,
Только верное здесь не сбылось.
Наконец я нашел усталость,
Лишь отраду найти не пришлось.

И довольно печалей былого,
Выводить уж пора и мораль:
Жаль, что пьян я всего лишь немного,
А прошедшего вовсе не жаль.