Как молитву, как мантру...

Как молитву, как мантру твержу монолог метронома,
И размеренно, в такт сыплет-кружит январская манка.
...Я недавно в метро повстречала заблудшего гнома.
Он бежал по платформе,  ввергая в прострацию янки.

Я стояла, к стене прислонившись, и жаждала чуда.
Раздували стихи твои страх, как кузнечные мехи.
«Я тебе одолжу свои слезы, я дам тебе ссуду!» -
В черной шахте метро обреченно проплакало эхо

И раз пять повторило «распять» c  интонацией разной:
Возмущенно, с сомнением, с болью (возможно, фантомной),
Дав понять, что разлука – болезнь пострашнее проказы,
Дав побыть хоть мгновенье в веках потерявшимся гномом.

А зима разбросала по крышам прозрачный стеклярус:
С треском лопнула нить, на которую он был нанизан.
Потерпи, нам прихода тепла ждать недолго осталось.
Слышишь, умница-март каблучками стучит по карнизу.

Отчего-то в метро понимаешь, насколько мы смертны.
Равнодушная метрика  жизнь загоняет в таблицу,
Словно в клетку.  И та смотрит взглядом испуганной серны
В золотые глаза нашей смерти, обличьем – волчицы.

Я к словесным ристалищам вкус никогда не теряла:
Я Мальволио, помнишь, мечтала  женить на Мальвине,
Чтобы мальвы росли в их саду, чтобы Клара кораллы
Получила назад и не крала кларнетов отныне.

...Очертания гнома виднелись болезненно-четко,
Но пришедшие слезы опять напустили тумана.
Я в стихах твоих перебирала слова  будто четки.
И рождались иные стихи. Как обычно. Cпонтанно.