Платонический роман

Пусть не высохла в лужах вода,
И испуганный, но не сломленный
Улетает аккорд  в провода.
В это небо как в песню влюбленный.
И не выйдет она на балкон,
Даже просто, чтоб плюнуть мне в рожу.
А я душу поставил на кон
И портрет ее выколол в кожу.

У меня восемь классов и все.
У нее три диплома и баста.
Я по жизни плыву карасем,
А она крокодилом зубастым.
У меня карьеризм не в крови,
А она для карьеры хоть в пропасть.
Потому наш пропеллер любви
Потерял свою главную лопасть.

У нее был в любовниках зам
Председателя горисполкома.
А я пью по субботам «Агдам»
И хожу полупьяный к знакомым.
Все друзья мои, так шантрапа –
Никаких привилегий и власти.
У нее же готова тропа
К самой высшей по рейтингу касте.

У нее ангельский голосок
И французский волнующий запах.
У меня два развода и срок
(Пусть условный, но тоже не сахар.)
Да и внешность моя, хоть в кино
Мне играй Франкенштейна без грима.
А она ведь затмила давно
Всех красоток от Омска до Рима.

Я звонил ей раз десять на день,
Матеря ее автоответчик.
Подойти что ли к трубке ей лень?
Или тон мой намного стал резче?
А быть может там вежливый хмырь
Из посольства, лежит на диване.
И мне нужен простой поводырь
Для моих слепых чувств и желаний.

Платонический мой ореол
С каждым днем все становится тоньше.
Сколько стрессов я с ним приобрел,
Что порою становится тошно.
Недоступна она как стена,
У соседа-банкира на даче.
- 12 -
И наверно забыла она
Наш контакт полудетский, чердачный.
Целовались с ней на чердаке
Одногодки-шестнадцатилетки.
И рука согревалась в руке,
Как квартиры на лестничной клетке.
Я любовь к ней сквозь годы пронёс,
А она позабыла за месяц.
И букет окровавленных роз
Улетел в мрак заплёванных лестниц.

Раз двенадцать встречались потом.
Для нее я чудесное средство.
Прихожу как приятель-фантом,
Дух навеки ушедшего детства.
Я конечно б хотел обладать
Этой стройной фигурой и телом,
Но, наверное, легче нажать
На крючок ледяной «парабеллум».

Пуля в лоб - не спасенье от бед,
А лишь легкий уход от страданий.
Ведь уже, сколько горестных лет
У правительственных брожу зданий.
Где-то там у нее кабинет,
Где кипит ее суперпрактичность.
Наш роман – не роман, а памфлет
И пародия на платоничность.