Рождество

   -Проклятые дети! Все поют и поют под окнами. Ночью спать надо! – с этими словами я лег в постель.
   Не успел я прикоснуться подушки, как мои глаза сомкнулись, и все покрылось мраком. Но вдруг во тьме показался темный силуэт человека. Он подошел ближе. Не смотря, на мглу, что царила в комнате, я разглядел, что неведомый мне человек был одет в черный длиннополый плащ с капюшоном. Его голова была опущена, но когда он поднял, страх вселился в меня. Его лица не было видно. Из-под капюшона были видны лишь два, горящих красным огнем, глаза. И только сейчас я спросил себя, как он сюда проник?
   Человек взмахнул рукою, и в ту же секунду мы оказались в каком-то доме. Надо сказать, что дом был не из приятных: стены давно обветшали, поля скрипят, мебель вся старая. И вдруг в комнату зашел молодой человек. Да ведь это же мой продавец! Он работает в моем магазине, продает сигары. Этот юноша полный лопух. Каждый месяц я плачу ему только два шиллинга, хотя нормальный человек потребовал бы за такую работу целых тридцать шиллингов. Он беден. У него есть жена и дети, которых надо прокормить, а он не может. Ко всему тому я никогда не даю ему спуска, постоянно требую, чтоб он отдал долг. Я недавно сломал сто штук сигар. Специально. Всю вину свалил на этого глупца. Теперь он мне должен двести шиллингов.
   -Эй, ты! – кликнул я Тима. – Когда ты отдашь долг?
   Но он как будто меня не слышал. Была бы у меня сейчас моя любимая плеть, я бы хорошенько прошелся ею по его спине. Но вдруг раздался хриплый холодный голос:
   -Они не слышат и не видят тебя…
   Я обернулся и увидел того самого человека в черном плаще с горящими глазами.
   -Что значит, они меня не видят? – спросил я.
   -Я показываю тебе то, что происходит в чужих семьях по твоей вине…
   На это я ничего не сказал, а просто молчал и смотрел на подчиненного. Он разжег камин. В комнату зашла мисс Йорк. Они сели на дряхлый диван и начали разговаривать о долгах, которых от скудности у них накопилось не мало. Мне быстро надоело выслушивать проблемы этой семейки. Я спросил духа, могу ли я вернутся домой. И снова тем же хриплым голосом он ответил мне, что я должен еще на кое-что посмотреть.
   И вновь дух взмахнул рукою. Теперь же мы оказались на кладбище. Ночь. На черном небе мерцают звезды, поблескивает полная луна. Вдруг подул ветер, деревья задрожали. Но я ничего не почувствовал: ни ветра, ни холода, лишь страх заиграл в моем сердце. Наконец дух остановился и рукой указал на заросшую могилу, на которой лежал старый могильный камень, весь увенчанный трещинами.
   -Этому парню явно не повезло со смертью! – весело заметил я. – О нем совсем не беспокоятся его родные.
   -У него нет родных… Он был одиноким…
   Я подошел ближе к могиле, смел пыль с плиты и прочитал надпись… НЕ МОЖЕТ БЫТЬ! На нем было написано: “Джон Фримен 1802-1870” Это же я! Это моя могила! Улыбка, что еще недавно была на моем лице, исчезла в один миг.
   -Нет! Убери меня отсюда! Нет! Я все сделаю! Я исправлюсь! Ну зачем тебе меня так мучить?!
   Но дух стоял и молчал. В это время я почувствовал, как земля задрожала под моими ногами. Вдруг трещина появилась в земле. Я упал вниз, прямо на гроб. Крышка открылась, и я увидел себя. В эту минуту гроб провалился вниз… В моих глазах все потемнело…
   -Нет! Дух! Спаси меня! – безустанно кричал я.
   Но когда я открыл глаза, увидел, что лежу на своей кровати в своей комнате. В руках у меня была разодранная подушка.
   -Это лишь сон… - сказал я себе.
   -Нет, - прервал меня чей-то голос, - это не сон...