Стихи от 14 лет до сегодняшнего дня. Частенько обновляется

ФИРСТ ПАРТ
 
Гномью почтительность выкиньте в сторону...
Гномью почтительность выкиньте в сторону,
Гляньте, попробуйте, вывернув бок.
Вы не поверите старому ворону,
Вам надо шерсти вытянуть клок.
Ты, очевидная, нежно угрюмая,
Стала как статуя, как Аполлон.
Я наблюдательно, с вычетом, думаю:
«Как я могу быть в чудо влюблён?»
Грустно, но жертвенно, грубыми бликами
Я передвину тухлую гарь
И рассудительно выброшу с криками
Алое сердце в глупый алтарь.
 
Ненавистность
В звенящих осколках ментальности
Звучащая в окнах музыка
Вливает сентиментальности
В немые документальности
Кричат избегая фатальности
Поди-ка убей-ка музы-ка
Рассадник блин гениальности
Не знаю кто здесь рассадник
Но я вам сейчас в палисадник
Взглянув в небеса надпалубные
Закину бутылку напалмную
Такие вот вам реальности
 
Не кричи
Не кричи ведь от радости
Не кричат так истошно
Слушать липкие гадости
Так противно и тошно
Ты как старый домишко
Облачённый в ампир
Под белёной манишкой
Спрятан злобный вампир
Эта с пухом кровать
Где лежат кирпичи
Дай спокойно поспать
Я прошу не кричи
 
* * *
Я лежу на опушке кругом расцвело
Мысли блеклыми пишут по белым
От хмельного сомненья забвенья свело
От такого и трус станет смелым
Хорошо так лежать и плевать в облака
И любовь здесь покажется вечной
Но придёт сатана надаёт по рукам
Ну а Бог
Чем помог
Лишь молитвой да гаснущей свечкой
 
Я и ты Вот
Ночь.
И эта головная боль сведут меня с ума
Ты.
Ты так прекрасна ну зачем нужны слова
Нет.
Не помешает нам никто поверь чужой
Ты.
Ты на мгновение останешься со мной
Ведь правда?
Я.
Я могу быть таким же каким бывал всегда
Зря.
Тебя ничуть не старят твои двузначные года
Стой.
Не говори о боли лишь встань и попроси
Ты.
Тебя красивей в мире нет а на Руси
Подавно…
Длань.
Свою ты протяни ко мне задумчиво смотря
Ты.
Твои глаза красивы как помнишь там у алтаря
Нет.
Я ни что на свете не отдам другой цветы
Ты.
В тебе надежды моих дней и не угасшие мечты
Не важно…
Я.
Хотел сказать что ты прекрасна а сказал слаба
И.
Что я так счастлив был пока на вольных был хлебах
Ты.
Прости меня за всё прости я был впотьмах
Вот.
Вот почему схожу теперь один с ума
До завтра?
 
* * *
Сплюнет дикий изъезженный вдоволь
В до безумий гусарский азарт
Скажет я как звезда сразу новый
И живущий на вечности карт
Мне не нужен покой и смиренье
Мне не нужен безудержный бой
Та нужна что дарует смятенье
Та что думает вместе со мной
И пускай моё ветхое имя
Подпирает ненужную даль
Мне нужна лишь одна и поныне
Замолившая грех и печаль
 
Рэп 1
Бежит по кирпичам
Глотая тусклые витрины
Зная похоти речам
Нет места сумрачной долины
Запах девственно вкушая
Злая совесть и свобода
Мода слушая творя читая
Думает фальшиво сода
Сахар тишина рецепты резкие
Нарезки сна реальности
Наркотиков церковных фресок
Зла добра души фатальности
Она и он любовь почти разлука
Скука счастье в клубах дыма
В клубах где торгуют ими
С ними легче и забавней
Жизнь катамараном в море
Стонет достучаться до сознания
Внимания немного требуют к себе мозги
Зажги очередную пробку для ушей заглушку мысли
Жизни суть отведай парень
Пену на губах утри
Смотри не сядь а то
Зарплаты на залог не хватит
Катит? То-то и оно
Что нравится любому
В кому многие впадают что там говорить
Десятками очередные дохнут то есть умирают
Что забил? Ну ладно парень
Заходи захочешь если
В кресле хорошо сидеть
Конечно лучше в поднебесье
Что-то блин меня куда-то занесло
Видать ещё пора
С утра всего два раза было
Хило выгляжу и что теперь повеситься
Ну ладно всё давай пока
Слегка дурманят те же улицы витрины кирпичи
Пустоты нету никого в башке
Ну думай думай не молчи
 
Отрава вгрызается в пальцы
Палицей бьёт по лицу и кровью заливается
Пытается сказать что-то не получается
Давай давай не умирай как скот кричи
Пульсация возносится просится молится
Что делать знает знает как но носится
Косится на родных друзей знакомых ветки
Дерева рождают водяных русалок упырей огромных
Стрёмных Земфириных звуков
Гулких нету и в помине
Миной противопехотной шприц залёг в сознании
Питание на ноль все мысли об наркотики
Как об гранит ему ничто не остаётся
Как бежать по тёмным улицам
По кирпичам набитым страхом
Мраком затуманены движения
Бежит не думая не разбирая слов
Готов сейчас в огонь и в воду
С ходу делать глупости о них жалеть потом
Готов пробить сквозь стены криками
Ликами святости богов плеваться в печку
Свечку взять поджечь дома
Она ведь всё равно не знает как хреново
Снова думать о себе о ней
Скорей скорей достань противоядие
Исчадием смертельного пламени
Знаменем взовьётся окровавленный
Подавленный чумою века вновь бежит
Спешит не разбирая стен
Не ощущая смерти что настигнет
Стынет сердце кто-то сзади
Ради дозы вышел убивать
Молчать не я а кто зачем
Вопрос а где тот парень
Впарили которому отраву
Право он уж не жилец
Конец услады адской
Ты погиб иди копай могилу
Ты попробовал пожить как бог
Не смог теперь ты можешь плакать
Жалко никогда не выйдешь
В это счастливое завтра
В это счастливое завтра
 
Старь
Чёрт возьми так плохо душно
В этой опере немых
Дайте аммиаку душка
Или вы пардон мужик
Двадцать первый вздор гудящих
Свет газеточных полос
Время дамочек чудящих
Отошло как паровоз
 
Чудно! Дышим! За бесплатно!
Как в поэме Хорошо!
Улетели безвозвратно
Крики Хлеба! и Ещё!
Восклицательные знаки
Точно лезут из могил
Только годы забияки
Охлаждают жадный пыл
 
Скоро время прекратится
Закуётся в синь и даль
А пока Земля вертится
Позабудут про печаль
Обмороженные в кубках
Запотевшие в метро
На каких-то нежных губках
Заблестят как пыль хитро
Наши добрые поступки
Наши гадкие дела
Не полезем мы в маршрутки
Лучше сядем в Кадиллак
 
Резво блещет откровенье
Наших призрачных вершин
Мы куском стихотворенья
Суд над истиной вершим
 
Скажет веско жизнь тасуя
Ловкий шулер пономарь
Нас не хватит в ту большую
В ту безоблачную старь
 
Мастеры бумажек
Говорят дрянь и невразумительно
Вырываются мысли из плена
Дрянь конечно второе сомнительно
Вразумительно даже нетленно
Жмите в это слепое окно
В это грязное око светила
Вырвав бросьте своё полотно
Как бросали сомнения с тыла
Разберитесь с твореньями мастеры
Ваши доводы хлипки и кислы
Вас похоже понизили в гангстеры
Так творите бумажные числа
Декадансом минувшего счастья
Засветились минувшие годы
За бумажку минувшие власти
Спрячут вас от минувших народов
 
Зверь
Серо-жёлтая пыль оседает на мордах кровавых существ,
Чуть припухшие дёсны открыли дорогу вовнутрь;
Разговаривать без толку надо о физике высших веществ,
Хоть без физики ясно как яростна зверская дурь.
Пусть лимонный закат освещает останки на дне,
И бесстыжая похоть стучится в сознания дверь,
Не поверит чудесная тварь, побывав на Луне,
Что по сути она – волосатый, кусающий зверь.
Измождённый инстинкт сплющен в жижу безумным чутьём,
Краски зарева делают кровь холодней и смелей;
Добывая когда-то пожитки безмолвным копьём,
И теперь выживает убийством таких же зверей.
 
Не знаю
Предисловие: Изобразить ритмичным пиканьем аппарат измерения пульса.
 
Не знаю, о чём кричать!
Дайте тему,
Проблему,
Дилемму,
Как в школе
В тетрадь.
Раз –
Мышлять,
Два –
Писать,
Три –
читать,
При –
Читать
От боли.
Что ли
Прикажете
Замолчать?
ГХМ!!!
Шутить
Изволи…
 
Послесловие: Оборвав реплику, изобразить ровное гудение аппарата: пульса нет.
 
К Чехову
Сразу начну, без лирических выемок,
Без намёков на будущее и на прошлое.
Скажи, господин, на холоде вымок?
Вспомнил зверское и пошлое?
Знаете сами, что «я» да «любовь»
Не так уж и сладостно трогают душу,
Взгляд каждого юноши пусть бирюзов,
Его в себе носит разбойная туша.
Ну вот, расскажите, побывши на стуже,
Товарищ, (простите меня), господин,
Неужто влекомым молодчикам нужен
Урок о любвях от раскисших Мальвин?
Так что же, не нужен? Не нужен! Вот то-то,
Скорее сложитесь в свой ржавый сундук.
Вся жизнь – это зверски похабное что-то,
Здесь судьбы ломаются, словно фундук.
И люди, судьбу запихнув в переулки,
И люди, себя запахнув в карнавал,
Идут, спотыкаясь о мерзкие звуки,
И думают, как бы забраться в футляр.
Коробка – так просто! Антон Палыч Чехов
Сказал: «Нам не нужен снобичный фигляр»,
Вопрос только в том, как двоих человеков
Засунуть в нелепый и пошлый футляр.
 
Страна!
Страна! Ты вся! Целиком! Потная!
Проросшая чёрный гнидой СПИДa.
Голодные, злобные и безработные
Сжигают останки сгнившей обиды.
Вмешавшись в культурный поток речи,
(Прости, читатель – цытирую врымя)
Обрюзгшее с праздничной утренней встречи,
Ко мне обратилось какое-то вымя…
Он еле дышит с похмелья сердито;
Так скажем, не проповедь
Я услыхал.
Да жизнь – такая… это… попа ведь…
Сказал мне открыто
Такой натурал.
Да как ты смеешь?
Я не смею!
Тебя в кандалы закуют и в подвал!
Ты нынче не в моде,
Как открытка,
Которая вроде
Есть, но на свалке.
Такая излишне-пустая попытка
Рождает лишь злобу и перепалки.
У нас всё прекрасно!
Это так, кстати я…
Нам жить всё чудеснее
И чудеснее.
У нас свобода,
У нас демократия!
Засим, наступаю
На горло песне я.
Погрязшие в ржавом бесстыдье,
К вам!
В печальном безмолвии
И обиде,
Еле шевеля ногами,
Плетётся
Мыслей моих караван.
Не мысли – вопросы,
Все на свете;
Отчего и как
Стонете-млеете?
За просто так
Что ли
Блеете?
Ждите денег,
Судеб,
Будет.
Веник не веник,
Так – прутик.
Ждите горько,
Только
Жалейте,
Когда
Само просится -
Пейте.
Думайте громко,
Молчите тихо,
Говорите в мечты
Грязью стиха.
Близок час,
День.
Сейчас!
Вот он!
Грядёт!
Кланяясь!
С потом!
Придёт
К вам
В спальни весь,
Высосет сердце
Не близко, не дорого,
Так – пряность,
Перцы,
Лжи с три короба…
Почешешь брюкву,
Скажешь – не понял –
Выкинь букву,
Ставь на полку.
Что, не пронял
Речью колкой?
К чёрту!
Стой
И думай, словно
Я аналитик
Собственного звона.
Потом не поймёшь,
Раз не сейчас,
У нас принята
Заточка ляс.
Сердце примято,
Чёрт с ним!
В шапку!
Пора кончать
С речью гадкой.
Сбросим!
Выбьем!
К чёрту!
В морду!
Не примем!
Милости просим,
Кончаю…
Товарищи, уберите ноги,
Граждане, поднимите тоги,
Сейчас пойдут эпилоги.
Вы!
Сильные!
Громкие!
Страшные!
Mighty Russianы!
Нити рвите
Тонкие
Наши!
Любите
Жизнь,
Как я люблю,
Пусть
Чёрную,
Но свою.
 
СЕКОНД ПАРТ
 
Гниение стиля
{Посмотрите как гниёт он!}
Взглядами издумали полосатенькое марево
Из любви недострочками сделали варево
Я бы тоже пошёл в ваше пьяное зарево
Да меня не пускают: «Не в ад и не в рай его!»
 
Сирым
Бедняцким
Убогим надеждам
Дайте покушать
Поспать
И одежду
Бунт с голодухи – обидно и трезво
Сердце в желудок молчать лезло
 
Мы не в эпохе, мы между эпохой.
Жить непонятно и чувствовать плохо.
Мне не плевать на протянутых дружеств,
Их я пожму, поборов неуклюжесть.
 
И пусть непосредственность победит.
И пусть полстраны, как один, вскричит:
«Да чёрт с нами всеми! Мы – дети страны!»
А другая спросит: А как же мы?
 
И снова будет
Удар
Утром
В бубен
Знакомая буден жизнь
Будет.
Тебя разбудят
Меня – нет,
На мне табличка:
«Счастлив.
Улетел на тот…»
 
Старый шут
В старом замке старый шут развлекал гостей весёлых.
Прыгнул, сделал выкрутас, прихватило болью сердце.
Повалился на пол, стонет, ждёт подмоги от господ.
Посмотрели на несчастье старика и разошлись.
 
Кто – домой, кто – в зал, кто к дамам.
И остался рядом с бедным лишь один мудрейший старец.
- Что случилось, расскажи мне, о премудрый!
Почему никто руки не протянул мне?
 
- Не сознал ты, что до сих пор над тобой смеялись просто.
А сейчас, старик несчастный, над тобою ПОсмеялись.
Понял шут свою судьбину и заплакал тихо-тихо,
А мудрец, пожав плечами, путь продолжил, одинокий.
 
И тебе, усталый путник дам один совет в дорогу:
Знай, что нужно отделять добрый смех от злой насмешки.
А не то, как тот, что плачет как младенец беззащитный,
Будешь ты сидеть и плакать, проклиная мирозданье.
 
Я буду глотать тебя…
Я БУДУ ГЛОТАТЬ ТЕБЯ, ПЕРЕЖЁВЫВАЯ,
ТЫ БУДЕШЬ СТОНАТЬ В МОИХ ЧЁРСТВЫХ ПАЛЬЦАХ.
СОЛЬЮТСЯ В ЦЕЛОЕ, ГРЯЗНОЕ, НОВОЕ
ЖЕЛАНИЕ БЫТЬ И УТЕХА КАЗАТЬСЯ.
 
НАГИЕ МЕЛОДИИ НЕЖНОГО ТАНЦА,
КРИЧАЩУЮ РАДОСТЬ И БОЛЬ ВО ПЛОТИ,
ЖЕЛАНИЕ БЫТЬ И УТЕХУ КАЗАТЬСЯ
НАДЁЖНОЕ ТЕЛО В СЕБЕ ВОПЛОТИТ.
 
ИЗЯЩНОЕ ЧУВСТВО ТОМИТ И ДОВЛЕЕТ,
ДОВОДИТ ДО ИЗНЕМОЖЕНИЯ ПАНЦИРЬ,
И СЛАДОСТНЫМ, ТИХИМ ПОВЕРИЕМ ВЕЕТ
ЖЕЛАНИЕ БЫТЬ И УТЕХА КАЗАТЬСЯ.
 
ПОКЛОННИКОМ БУДУ К ТЕБЕ ЖАТЬСЯ -
И МНЕ НАПЛЕВАТЬ НА ИЗБИТЫЕ ЛИЦА
ЖЕЛАНИЕМ БЫТЬ И УТЕХОЙ КАЗАТЬСЯ -
Я ТВОЙ ПОЧИТАТЕЛЬ И ВЕРНЫЙ УБИЙЦА.
 
Пародия на любовь
Ах, как же всё это прекрасно!
Как чудится стон соловья!
Как нежно, как, право, опасно
Влюблял я натужно тебя!
 
Как чайка попятилась в море,
Как дерево в страхе умрёт,
Так ты причинила мне горе,
Ворвавшись в твой сказочный рот.
 
Немею, ослеп, благородный,
Я радостен, я запою!
И плачет бродяга безродный,
Закутавшись в песню мою.
 
Прелестен изгиб твоей шеи,
Прелестен твой мраморный взгляд,
А я волочу, не умея,
Смешной и влюблённый наряд.
 
Я стоек, я был в разных странах,
Я бег кобылиц укрощал,
Но замер, заслышавши странных
И нежных: "Прости и прощай".
 
Едва ли сравняются судьбы,
И так обгорело чело,
И только солёные губы:
Промолвят "Прощай, ничего".
 
И даже рукой не махнула,
И даже не бросила взгляд -
Замолк соловей, листья сдуло,
И жизнь побежала назад.
 
ритмобЕсие
мне Улица ничегО не далА, а вАм?
шУм! гАм! шУм! гАм!
ходят лЮди друг дрУгу пО головАм,
по долгАм, от реклАм, по ногАм.
скоро бУдет одИн большОй котловАн
из госпОд, забОт, рабОт и дАм.
 
Лесная музыка
Цветом пепельно-серым и вдруг молодым как весна
Пробегает какой-то нечаянный сумрачный зверь.
Ловит ухо созвучий небесных, и в вычурных снах
Долго-долго звучит непонятная тихая трель.
 
Нежным саваном скроет замёрзшую дивную рожь,
Почернели, покрылись безмолвием ночи кусты.
И, взглянув в отогретую добрую сказку, поймёшь,
Что в сияющем мире прохлады находишься ты.
 
Ветром чуть задыхаются быстрым смешные древца,
Вот ещё один зверь, непонятен и ревностно дик.
Здесь, расплывшись в чудесной балладе ночного певца,
Вновь и вновь повторяют напевный, задумчивый миг.
 
Здесь не воздух, а тень – всё блестит непокрытой красой,
Здесь подобен перине сугроба мерцающий плед.
Я бежал бы по этому лесу - мальчишка босой,
Оставлял бы на снежном покрове оттаявший след.
 
Петров и Миха
Чёрные, искривлённые позвоночники авеню
Подвешенные жители счастливых домов
Опёрся и курит, подобен камню
Жилец непосредственности суть Петров.
 
Балкон, глубина девять метров, упор
Присед и прыжок в заскорузлое Тихо
Таким быть он хочет, но скоро придёт
Заступник, защитник и пьяница Миха.
 
Притащит поганую винную радость
Откроет вонючую пробку счастья
И вот отступает испуганно Старость
И Миха с Петровым – готовые братья.
 
Отсрочка на день. Уезжает Петров
Подписывать несколько договоров
Пока тот спешит по ковровой лестнице,
Его друг Миха безмерно повесился.
 
Читает журналы, живёт на евро
Готов к откровениям мелочных драм
Приехал и вскрыта упругая плевра
Повесился друг, налившись в драбадан.
 
Погано, но что уж поделать Петрову
Стоит с договором подмышкой и сед
Хотел он купить наудачу корову,
А, ну его в баню! Упор и присед…
 
Странность
Театр – чужая жизнь:
Посмотрели, похлопали и разошлись.
 
Странность, которая
Мучит каждый живой кожи акр, -
Грядёт, скорая,
О которой спорят,
Когда на вас, недавний зритель, придут и посмотрят,
Как в тот театр.
 
Старинные песни на танец мая.
Издёргались барышни в пьяных поцелуях,
Сосновый ветер, в бесчинстве балуя,
Взрывает столбы, гнёт их как картон.
За взглядом – ухмылка, за радостью – сон.
 
Ночную феерию быстрых и резких
Повторят в агонии две занавески.
Почуяв нечистое, свистом сзываю
Старинные песни на танец мая!
 
Остывшие камни, прекрасные леди,
Ненужные списки больных и погибших –
Всё вместе в безумном и жадном памфлете,
Написанном кровью тоскующих нищих.
 
Презренна и празднична дикая стая,
Мерцание дней как прыжок в смерть
Вот только б забыть эти песни суметь
Старинные песни на танец мая…