Струны и рифмы

Пропали рифмы
Умолкли струны
В остатках лимфы
Следы простуды

В следах наколок
Остатки боли
Мой путь недолог -
Скорей бы, что ли

Чтоб тенью пихты
С листочком юным
Забыв про рифмы
Упасть на струны
- отменный шут!"
"Отчего же - спрашиваю - кислы как сметана?"
"Шут отменный - да отменили рано..."
...
Ехать долго, ехать скучно,
За окном - все грязь да кучи,
Скучно ехать, говорю,
Поиграем! - говорю.
Отчего же - говорит,
поиграем! - говорит.
И давай метать банчок
я и Даня Ювачев:
Я его кошками, солнышком залитыми
Он меня псами в горохах умляутов.
Искали,
кто свыше:
считались от миллиона до тыщи,
выбрасывая каждую третью
и все, что кончалось на ноль.
Оба - вышли валеты,
победил неизвестный король.
...
Однако развеялись славно,
Примирились со временем, друг с другом - подавно.
И так уж, совсем по-свойски,
Он меня спрашивает: а что у тебя в авоське?
Отвечаю ему: стихи.
Он: хи-хи.
Удивился я: нешто плохи?
А он давай хохотать,
мол, откуда мне знать,
Пока, кроме в стиле моем чепухи,
не слыхал ни строки.
...
Хорошо, говорю, так послушай.

2
Мне хозяйка - Зима, только много такого добра
у владычицы льдов, и с собою ей всех не забрать.
Размахнувшись сильней, полудохлых, слепых и цинготных
нас швыряет в Весну, в теплый омут лихих подноготных,
подзаборных, подпольных, подветренных, потных, нагих,
подтвердив направленье ударом февральской ноги,
укороченной, но оттого неминуемо хлесткой,
прожигающей холодом и погребающей в блестки.
И куда нам деваться - мы падаем в эту теплынь,
Поднимая фонтаны любви, мы пытаемся плыть.
Для умелых пловцов этот омут нестрашен, как блюдце.
Так приходит Весна. Не готовые к ней - захлебнутся.

3
Нескончаем мой сон, неслучаен,
Я пронизан чудными лучами,
Я разослан по тыще планет,
Сам себе и сигара, и пламя,
Сам себе и Весна, и пловец -
Неслучаен мой сон, нескончаем,
Ярко-желто в моей голове.

4
Накинув строгий китель,
Во мне идет смотритель.
Все содержанье полок
Он должен записать:
Любовь, обида, мука,
Любовь, надежда, скука,
Любовь, отрада, морок,
Любовь, дурдом, детсад.
Его терзает кашель,
Скрипучий карандашик,
И гречневая каша,
И гнойные глаза.
Почти уже не дышит,
Но пишет, пишет, пишет:
Любовь, удача, лажа
И то, чего нельзя...

5
Когда во сне я превращаюсь в дерево,
Я слышу мир в формате долби-стерео:
Сухие корни корчатся в истериках,
А листья слышат ангелов растерянных.
Они поют о небе - для неверящих,
В земле бесплодной замертво истерзанных.
Когда во сне я превращаюсь в дерево,
Я первым делом выключаю звук...

6
Нескончаем мой сон. И затем существует будильник,
Чтоб никто не узнал: что же там существует затем.
Просыпаюсь. Среда. Снова полон дурацких затей
И отчаянно пуст. Я кричу. В этом крике утином -
Непонятная грусть, неуемная страсть к высоте,
Горький страх высоты - настоящий, сухой, паутинный...

Накрываю на стол. Улыбаюсь. Встречаю гостей.

7
Да уж, молвил мой попутчик.
Ну уж, молвил мой попутчик.
Эх! - воскликнул мой попутчик,
кувырнулся и пропал.

.............всё..............