Yвы, увы, бинт сполз с головы

Из далекого далека прикатились два маленьких черненьких глазика. Они выросли из когтей злого тигра, ходящего неспешным шагом по бархатному дворцовому ковру расширяющегося в холод вакуума. Маленькие звезды и накрененные мотороллеры плясали, взявшись за руки, стотысячный фокстрот. Трагическое несоответствие червленого интеграла трехслойным завязям башмаков горело матовой лампочкой в глазу бронтозавра. И плавными движениями дождевых червей в грозу сползались коммуникационные линии синих барашков. Так, вдали от добра и зла, в точке далекой от равновесия, гигантскими шагами шла жизнь Вселенной. Ступеньки без опоры сбегали вниз, бездействуюшие гвозди жили ощущением себя, и тягучая стабильность переменно вспыхивающего бытия наполнялась смыслом, как воздухом пузыри в кастрюле.У-у, прогудел троллейбус за окном, и холодные ладони расслабленно проросли сквозь Китайскую стену. Серенький козлик с выщипанной шерсткой истошно лаял в ледяной норе. С легкой руки одинокой фаланги тропик еловый микстуру глотал. Мелкой грамматики окрысились глазки, лук сельдерей продырявленный спал. Ах, черт возьми, бинт сполз с головы, увы, увы, голосят племена , на землю упали дождей семена и свинки дрожат ни живы, ни мертвы. Обозленным маслом потек фонарь, да, фонарь швейцарской луны, заборов венцы в темноте не видны, и розовым кустиком пламя, как встарь.