Они

Лето 2000.

Мне пережить бы эту ночь,
я прячусь, где попало.
Не в силах страх я превозмочь,
уверенности мало.

Они везде, их громкий шепот,
сковал цепями руки мне.
В их глотках слышен адский клекот
и видны тени на луне.

А я один, трясутся руки,
и сердце бьёт глухой набат.
Не пережить мне эти муки,
и ночи этой я не рад.

На что надеюсь?
Миг спасенья давно остался позади.
И чем укроюсь?
Нет свеченья в моей обшарпанной груди.

Час краток, миг расплаты
настал за дерзкий вызов Тьме.
И зверской силой давят взгляды.
И я паду горя в огне.

А ночь всё более подходит,
и гаснут тихо фонари.
И кол рука моя находит,
и вот стою я у двери.

Горят лишь красным светом,
от злобы их глаза.
Они крадутся парапетом,
а в их телах ревёт гроза.

На фоне матовой луны
видны, крылаты силуэты.
Они не чувствуют вины.
Они лишь шепчут, где ты? Где ты?

Не скрыться, ноги млеют.
Мой чуткий слух услышал голоса.
Ну почему они слабеют.
И в их руках звенит коса.

Да вечером они храбреют,
и думают, что нету круче их.
Но утром ведь слабеют
и силу губят как последняя роса.

Но ночь сейчас.
А лица их бледны.
Немой замок сковал их рты,
не вырваться дыханью.

Всё…. Я без сил,
пот заливает мне глаза.
И свет не мил.
А на глазах рождается слеза.

Там, в тишине ночной
толпятся гады.
Звучат раскаты грома
и тяжкий слышен шаг.

Там за стеной они мне рады,
клыки отточены как сабли.
Готовы растерзать меня.
А я совсем один.

Их страшный шепот слышен у двери.
И я готовлюсь к бою.
И мысли в голове: «умри,
уж лучше сам умри».

Но не умру, не радуйтесь напрасно.
Рука не дрогнет в ней большой топор.
И вот теперь уже дышать опасно.
Я замираю, и крадусь как вор.

Раз победил я первые два раза,
две ночи получили вашу кровь.
И в третий крикну: «Отойди зараза»,
и в новой бойне, нет, не дрогнет бровь.

И вроде твёрдою рукою
открою «храбро» дверь,
а на груди моей
распятие висит.

«Ты не боишься их, поверь»,
я слышу голос свой.
И я готовлю динамит,
и на душе моей спокойно, не болит.

Мне б продержаться эту ночь,
настанет скоро свет.
И тяжко драться одному.
Они ж кричат ты наш обед.

Я в бой иду,
да будет вам омлет.
Один из вас сойдёт,
и приготовлю Я его.

Но вот и утро к нам пришло.
Устав к стене я прислонился.
И наваждение Тьмы ушло,
и славно я повеселился.

Я выдержал. Опять
врагов лежит немало.
Но что-то шепчет: «Не уйдёшь, ты наш».
От этого противно стало.

И я со страхом вдруг
увидел след укуса на руке своей.
Вампир встаёт из крови.
«Теперь ты друг».

Его когтистая рука протянута ко мне.
Гореть теперь и мне в огне. Ну, нет.
И я поднял рукой оброненный кинжал.
Он мал, да сердце быстро разорвал….